Кедровое солнце. Вячеслав Викторович Сукачев
Сережа ступил на школьный двор, как услышал долгий звонок, а следом за ним деревянные стены дрогнули, стекла в окнах зазвенели, с треском распахнулись двери, и возбужденные ребята с криком вывалилась во двор. Старшеклассники наперегонки кинулись к туалету, малышня полезла на бревно меряться силами, а перед Сергеем остановился Васька Хрущев. Хотя и был он на год старше Сережи, но за последние год-полтора в росте от друга отстал, зато заметно раздался в плечах, а на верхней губе у него появилась темная полоска.
– Что, для Настьки насобирал, да? – кивнул Васька на букетик, глубоко засовывая руки в карманы штанов.
– Чего-о? – смутился Сергей. – Была нужда… Просто показать хотел.
– Знаю я… – Васька лениво отвернулся.
– Ничего ты не знаешь, – Сережа посмотрел на букетик и швырнул его за бочку с водой, стоявшую под угловым сливом. – Я скворцов сегодня видел.
– Нy? – так и прянул к нему Васька. – Где?
– В релке… Возле дупла.
– Ага, значит, холодов больше не будет.
– Не должно.
Рыжие заплатки с Васькиного носа так и не сошли, и Сережа знал, как он мучился из-за этого, сколько сметаны и подсолнечного масла у матери перевел, сколько раз специально обгорал под солнцем, чтобы старая шкура слезла и новая без веснушек наросла. Но вместе с новой шкурой всегда появлялись и новые веснушки.
– Айда покурим? – предлагает Васька.
– Не хочу.
– Нy, а я пошел.
Перед самым классом Сережа сталкивается с Марией Ивановной. Внимательно оглядев его с ног до головы, классный руководитель неожиданно говорит:
– Молодец, Тухачев! Спасибо…
– За что? – искренне удивляется Сергей.
– А за то, что ребят в школу переправил.
– Ерунда, – небрежно отмахивается Сережа и входит в класс.
– Молодец, Тухачев! Спасибо, – передразнивая Марию Ивановну, насмешливо говорит Настька Лукина.
– А ты успела подслушать? – проходя на свое место, ворчит Сергей. – Нехорошо. За это маленьких бьют и…
– Ой, ой, ой! Как он меня напугал. – Настька сверкает черными глазами, встряхивает длинной черной косой и выбегает из класса. А Сережа достает из портфеля книги и небрежно заталкивает их в парту.
В последнее время у них с Настькой установились странные отношения: если хвалят Сережу – злится Настька, и, наоборот, если в чем-то отличится Настька (ну, например, на уроке пения), недоволен Сережа. За половину дня они успевали столько неприятных слов наговорить, что к последнему уроку смотреть не могли друг на друга. К вечеру все обиды забывались, но утром следующего дня все начиналось снова. И вот теперь Сережа дал себе слово никогда больше на Настьку внимания не обращать…
Начался урок. Вел его Виталий Степанович, совсем еще молодой учитель, симпатичный, с тонкими черными усиками и светло-коричневым южным загаром. Приехал он в Озерные Ключи недавно, из Мелитополя, и сразу же заворожил