Корни небес. Туллио Аволедо
для того, чтобы спасти свою. Или жизнь своего соратника.
– Обряд? Чей обряд? Вас, так называемых швейцарских гвардейцев?
– В некотором смысле. Мы называем его Триер[34]. Не спрашивайте, почему. Как бы то ни было, вы неплохо справились, правда?
– Их было трое. А если бы они меня убили?
– Тогда они бы вас съели. Откуда, вы думаете, на дне бассейна взялись кости?
– Вы хотите сказать, что держите мутантов-каннибалов на дне бассейна, чтобы тренировать своих людей?
– Мы не держим их там постоянно. Только когда нужно. И потом, их еще нужно подготовить. Морить голодом, дразнить. Чтобы приготовить хороший Триер, нужна целая неделя. Обычно мы делаем его с одним зомби. Но в вашем случае нам пришлось немного поимпровизировать. По мнению Буна, один хорошо натасканный противник эквивалентен трем нетренированным зомби. Мне думается, что это не совсем так, но испытание пройдено. Ну! Мы снова друзья?
Я резко отталкиваю протянутую им руку.
– Дерьмовые вы друзья!
– Дерьмовые… – усмехается Бун. – Ну и дела!
– Заткнись, Бун, – приказывает капитан.
Тот затыкается.
– Медицинскую помощь святому отцу. Руку и шею. Продезинфицировать и забинтовать.
Потом, обращаясь к остальным, добавляет:
– Отец Дэниэлс прошел испытание. Теперь мы знаем, что он в состоянии стать членом нашего отряда, с равными правами и обязанностями. Мы знаем, что он готов биться и что он будет прилагать к этому все силы. Поздравьте его и поприветствуйте как члена команды.
Один за другим, они подходят ко мне: Битка, Диоп, Карл…
Они поживают мне руку, тихим голосом произнося несколько слов или, в случае Битки, шутку.
Последним передо мной встает Бун. Он смотрит мне в глаза с этой своей вечной полуулыбкой на лице. Потом протягивает руку.
– Без обид, священник?
Некоторое время я не отвечаю.
Потом жму его руку.
– Без обид.
Поднимается ветер, завывающий, как привидение.
Стрелка дозиметра опасно близка к красной зоне. Я думаю, что если бы она издавала звуки, то это был бы жалобный вой ветра, пытающегося сорвать с нас одежду и мясо.
5. Монстры появляются
Молча мы снова отправляемся в путь сквозь мелкий снег, с каждой минутой становящийся все гуще. Мне кажется, что в группе изменилось что-то важное. Теперь они говорят громче, как будто до этого у них было, что скрывать. Я как будто бы перестал быть чужим.
Я ускоряю шаг и догоняю Дюрана во главе колонны.
– Капитан!
– Да, святой отец?
– Каких еще сюрпризов стоит мне ожидать на пути в Венецию?
Дюран отвечает, не оборачиваясь. Его голос звучит искаженно из-за противогаза и шума ветра.
– С нашей стороны – никаких. Но я не исключаю, что сюрпризы будут. Вы, наверное, заметили, что снаружи довольно опасно?
– То есть, даже без вашего участия, вы хотите сказать?
Дюран