Становление личности. Избранные труды. Гордон Виллард Олпорт
психологического анализа в приложении к этому отдельному случаю; так я создал книгу «Письма от Дженни» (Letters from Jenny, 1965).
Среди случайных дел, отнимавших много времени и сил, я должен упомянуть работу над главой «Исторические предпосылки современной социальной психологии» (The Historical Background of Modern Social Psychology) для «Учебника социальной психологии» Линдсея (Lindzey G. Handbook of Social Psychology, 1954). В течение нескольких лет я читал лекции по этой теме и потому обрадовался возможности дать сжатое изложение моего ви́дения корней современной социальной психологии. Хотя уже назрел пересмотр «Учебника», я мало что нашел нужным менять в этой главе, но, возможно, кто-нибудь напишет более полную и подробную историю вопроса.
Я знал, конечно, что необходим пересмотр «Личности» 1937 года издания. Ее нужно было осовременить; требовалось переструктурировать раздел о функциональной автономии и включить новые течения в области познавательных процессов, исследований ролей и экзистенциальной теории. Это обновленное и пересмотренное изложение представлено в работе «Структура и развитие личности» (Pattern and Growth in Personality, 1961). Став старше (и чувствуя себя лично более уверенно), я теперь мог обойтись без своей прежней напыщенной лексики.
Тем временем факультет социальных отношений разрастался. При штате около 100 преподавателей необходимы были изменения. Настало время передать управление более молодым коллегам. Факультет существовал восемнадцать лет в семи отдельных зданиях и в значительной степени был отрезан от «биотропного» факультета психологии. Когда Фонд Гарвардского колледжа объявил в качестве одной из своих целей строительство большого и вместительного Центра наук о поведении, оказалось, что может быть достигнуто по крайней мере географическое единство этих различных структур. Мы переехали в новый пятнадцатиэтажный Холл Уильяма Джеймса в январе 1965 года, как раз когда я перешел с полной ставки на половинную. По договоренности с президентом Пьюзи я согласился в течение нескольких лет преподавать во время осенних семестров, а весенние оставил свободными для написания работ и путешествий. Оказалось, что мне грустно расставаться с Эмерсон-Холлом, в котором я жил в качестве студента и преподавателя пятьдесят долгих лет (за вычетом семи лет моей работы за рубежом и периода в Дартмуте).
Нужно было написать заключительную главу в моих формальных отношениях с Гарвардом. В марте 1966 года Корпорация присвоила мне первое звание почетного профессора социальной этики им. Ричарда Кларка Кэбота. Объявляя о введении этого нового профессорского места, президент Пьюзи воспользовался случаем «…приветствовать возвращение социальной этики в сообщество, которое многим обязано преданности и примеру Ричарда Кларка Кэбота, а до него – Фрэнсису Гринвуду Пибоди». Пьюзи добавил, что «в период широко распространенной неразберихи в моральных вопросах в наши дни существует и интерес к человеческим и этическим ценностям, особенно к характеру и моральной сензитивности». Так как д-р Кэбот был моим первым «боссом» в Гарварде и оказал большое