Хадамаха, Брат Медведя. Кирилл Кащеев
своей работой, и принялся перебривать девятку на четверку.
– Открывайте – городская стража!
Прогремевший голос едва не заставил даже Хадамаху свалиться с крыши. А уж окружившая оленя троица замерла, будто враз обратившись в ледяные скульптуры.
– Кто это? – глупо выкатив глаза, прошептал чукча.
Старшая женщина бросила на него презрительный взгляд:
– Те самые, которые неумные, как я! – не в силах сдержать ехидства, процедила она. – Стражники!
Не просто стража, а дядька Пыу собственной тощей персоной. Даже не поворачиваясь к улице, даже не принюхиваясь, Хадамаха знал, что это он! Только у Пыу такой голосина, что вороны с неба падали и иголки с елок осыпались! Хотя как этот рев умудрялся помещаться в тщедушном тельце, оставалось загадкой! К запаху Пыу примешивались еще два очень знакомых аромата. Ого, как это он сообразил их привести! Как он вообще догадался, что надо идти на помощь?
– Задержи их, быстро! – скомандовал чукча, подпихивая старшую женщину к валкарану, и заметался по двору, отыскивая, куда бы спрятать ведра с краской. Похоже, что первым делом надо прятать наполовину перекрашенного оленя, ему в голову не приходило.
Женщина независимо фыркнула, но все таки скрылась в доме.
Через мгновение Хадамаха уже услышал ее голос на другой стороне жилища:
– Здравствуй, мужчина-стражника! Зачем приходила?
– Э-э… Видите ли, милая… – слегка неуверенно прозвучал голос тысяцкого. – Мои люди сообщили мне… что в ваш дом… в ваш дом зашел мальчик… имеющий отношение к городской страже…
– И ничего не зашел, господин начальник! – громогласно возмутился Пыу. – Зашел – это в дверь постучал… – Он несколько озадаченно поглядел на пустой проем входа в валкаран, но такие мелочи, как отсутствие двери, в которую можно стучать, не могли сбить Пыу с толку. – А парень зачем-то на стену полез! Говорю вам, неладное глупый мальчишка придумал!
Лежащий на крыше Хадамаха почувствовал, как внутри него разливается неприятный жар. Разговор у входа был слышен, наверное, на всю округу. Оставшиеся во дворе чукчи – хозяин и молодая женщина – мгновение стояли неподвижно, потом принялись озираться по сторонам и… медленно подняли глаза к крыше, на которой прятался Хадамаха.
– Мой племянник не мог сделать ничего плохого! – чеканя каждое слово, выдал стоящий рядом с тойоном дядя. – Стыдно тебе, Пыу, напраслину на мальчишку возводить!
– Да где ж напраслина, где! – зачастил Пыу. – Нормальные люди разве по стенкам лазают…
– Нормальным стражникам иногда приходится, – примирительно вмешался тысяцкий.
– Нету у нас никакого мальчика! – сказала женщина, но спорщики ее не слушали.
– Ты его сразу невзлюбил! – со сдержанным гневом цедил дядя. – Не понимаю, чем тебе мальчишка не угодил – на твое место вроде не зарится.
– Еще бы – мозгов не хватит! – размахивая руками, заорал Пыу. – Сила есть – ума не надо, шальные деньги каменюкой