Реалити-шоу. Сергей Дубянский
б жива! – огрызнулась чеченка.
Женщина подумала, что их разговор беспредметен, потому что на любой войне существуют две правды (иначе б и войн-то не было), и каждая сторона уверена, что ее правда более правильная, и пока кто-либо не поймет, что правда всегда одна, война не закончится. Но она не успела сформулировать свою мысль, потому что капитан на этот раз вернулся слишком быстро, и чеченка поспешила вновь притвориться спящей.
– Вы говорили, что ваша Таня верила в Бога, – женщина попыталась вытащить капитана из темного омута его прошлого поближе к свету, считающемуся душеспасительным и вечным.
– Оставьте вы эти сказки, – капитан устало вздохнул, – я, дурак, ей тоже чуть не поверил, что в нашей встрече есть Божья воля. И что ж тогда Бог не дунул на ту сраную мину, чтоб завернуло ее обратно? Где он был в это время?..
– Наверное, так было надо…
– Кому надо?!.. – взорвался капитан, – Богу?.. Ну, и пошел он к черту в таком случае! Не доставайте меня больше, прошу вас – и так тошно!..
Капитан запрыгнул на свою верхнюю полку и отвернулся.
Город встречал подходивший поезд ослепительным утренним солнцем, и ночные мысли сразу попрятались по углам перед обрушившимся с небес торжеством жизни. Капитан смотрел вокруг неожиданно ясными глазами и молчал; потом, ни с кем не прощаясь, покинул вагон и сразу остановился. Он давно отдал сознанию приказ, сменить диспозицию, исходя из новых условий, но оно, впервые в жизни, отказывалось подчиниться. Возбужденная толпа обтекала капитана со всех сторон, а он взирал на отремонтированное здание вокзала и думал, насколько ужасно все, что он оставил там. Он, как пришелец, и пока люди не поймут его мир, они не смогут оценить и свой собственный.
Вышел на площадь, раскрашенную пестрой мозаикой автомобилей и автобусов. Дождавшись маршрутки, неприметно устроился в самом дальнем углу; доехал до знакомой остановки; пересек двор, который уже начали обживать проснувшиеся раньше родителей дети, и поднявшись на этаж, подумал, что ничего не изменилось, кроме маленькой, но существенной детали – квартира эта уже не его и жена тоже не его. Впрочем, он сам так решил, а, значит, это правильно.
Капитан по привычке поправил форму и уперся пальцем в звонок, но никто не собирался его впускать; прищурился, разглядывая побелевший ноготь. Зачем он тогда приехал сюда? То есть не в эту квартиру, а зачем вернулся оттуда?..
Неожиданно распахнулась соседняя дверь.
– Ой, Паш! – соседка приветливо улыбалась, – а я думаю, кто тут ломится с утра пораньше? Наташка-то твоя уехала и Сашку забрала…
– Не моя она, – буркнул капитан, – а куда они уехали?
– Кажется, к матери. Но ключи оставила. Сказала, передать, если ты вернешься.
– Надеялась, что не вернусь, да?
– Боже упаси! И, вообще, любит она тебя. Зря ты это затеял. Не мое, конечно, дело… – соседка вздохнула, – возьми, – она протянула ключ, – вечером заходи, расскажешь, как оно там, а то Витька сейчас уже в гараж смотался.
– Как оно там… – капитан криво усмехнулся,