Конфессия, империя, нация. Религия и проблема разнообразия в истории постсоветского пространства. Коллектив авторов
10 заповедей от Бога. Интерпретация послания св. Павла позволяет немецкому философу и религиоведу Якобу Таубесу провести параллель между Павлом и Моисеем, так как перед обоими стоит одна и та же дилемма: основание нового избранного народа (Grьndung eines Gottesvolkes)[176] – задача, от которой отказался Моисей и «уговорил» Бога не уничтожать избранный народ после грехопадения (поклонения золотому тельцу). Павел же, напротив, знает, что перед ним стоит «уникальная и единственная в своем роде (erstmalig und einmalig) задача» «трансфигурации» избранного народа, так как избранный народ Израиля не принял Мессию[177]. Таким образом, язычники, обратившиеся в христианство, заменяют иудеев в качестве избранного народа[178]. Легитимация картлийского народа как избранного происходит в результате обращения Картли, специфическая же привязка избранности и святости (с сильным политическим подтекстом) реализуется не только и не столько «генетически» (каждый христианский народ избран), но и «топографически», через землю Картли, которой после принятия христианства обещана земная и небесная слава[179].
История ризы господней, принесенной членами мцхетской иудейской общины Элиозом Мцхетским и Лонгинозом Карсанским из Иерусалима, напрямую связывает Картли с Heilsgeschichte во временном и пространственном планах. Во временном аспекте для средневекового грузинского историка обращение Картли было изначально предвещено, Картли изначально была связана с историей спасения:
Благословен ты боже, Иисус Христос, ибо ты изначала желал нашего спасения и освобождения нашего от дьявола, от места того темного, когда одежду твою прислал через евреев из священного града Иерусалима в сей город иноплемян, ибо отцы наши царствовали в этом городе ко времени распятия твоего (МК: 27).
В «Обращении Картли» мы несколько раз встречаемся с возможностью распространения топографически нагруженной категории святости на всю страну, при этом текст умышленно обыгрывает полисемантические слова и фразы. Именно этот топографический аспект выражает Сидония, дочь обратившегося в христианство иудейского раввина Авиафара, сама обращенная в христианство св. Ниной:
Место погребения ее (ризы) – это то место, на котором языки людские не умолкают возносить хвалы Богу, это как бы место видимой лестницы Якова, возвышающееся до неба, отныне и во веки веков не лишенное величия и похвалы! (МК: 44)
В другом отрывке Сидония интерпретирует видение св. Нины:
Видение твое означает, что этот сад (в котором построится церковь Светицховели, центральная христианская святыня Грузии. – З.А.) превратится через тебя в сад возвеличения Бога, которому принадлежит слава и ныне и присно и во веки веков (МК: 41).
В данном случае текст играет значениями слова «самотхе», которое может обозначать «сад» и «рай», однако другой список «Обращения Картли» интерпретирует этот пассаж более прямо: «видение твое похоже на видение Якова, так как тобой превратится это
Ibid. P. 59.
Для Таубеса, однако, св. Павел является «апостолом иудеев к язычникам», а основание нового избранного народа (язычников) происходит для того, чтобы вызвать ревность избранного народа иудеев. Ibid. P. 54.
Таубес указывал, что в распространении раннего христианства особую роль играли обращенные иудеи и иудео-христиане. В обращение Грузии наряду со св. Ниной большой вклад внесла мцхетская иудейская община, которая, согласно «Картлис Цховреба», существовала еще со времен Навуходоносора. Обращенный Ниной в христианство раввин Авиафар, которого «обращение Картли» и ЦKM именуют новым Павлом и который называет себя родственником св. Павла, так как оба происходят из колена Беньяминова, так же как и его дочери, являются первоплановыми персонажами (а подчас и нарраторами) «обращения Грузии». В «Обращении Картли» Авиафар говорит о том, что сначала он удивлялся Стефану и Павлу, пока он не познал смысла их деяний. Смысл же по Авиафару состоял в том, что изменен был закон веры. Аргументация Авиафара (в отличие от аргументации Павла) несколько прямолинейна, но тем не менее повторяет центральный для иудейской общины аргумент божьей кары: «Может быть, мы уже согрешили, убив Иисуса Назаретянина? Ибо знаешь, когда прежде отцы наши грешили пред Богом и совершенно забывали Его, Он предавал [их] могущественному царю и плену. А когда обращались и взывали [к Богу], Он немедленно отвращал их от бедствия. И знаем из Писания, так случилось семь раз. А [с тех пор, как отцы наши] наложили руку на сына убогой женщины и убили его, Бог отвратил руку от нас, разрушил царство [наше], удалил нас от храма Божия и совершенно пренебрег наш род. Вот [прошло] уже триста лет. Так как он перестал слушать моления наши, не ниспослал утешения, полагаю, что человек тот был с неба» (МК: 50).
Само по себе интересно, что связь Картли с