Мастер силы. Андрей Жвалевский
из шести статей я обнаружил явные следы влияния Оруэлла! Это в 1982 году, заметьте! Я выступил с критикой!
– Ешьте котлеты, Сергей Владиленович! Остынут ведь.
Леденцов не слушал. История заканчивалась банально: выгнали обоих с формулировкой “идеологическая незрелость”. Через пять лет оппонент Сергея Владиленовича всплыл на гребне политических баталий, да ещё и козырял своей борьбой с партократией, а сам текстолог превратился в отверженного по кличке Тридцать Три.
Емельяна Павловича больше занимала мысль: “Что я здесь делаю?”. Иван Иванович выражение лица гостя заметил. Наклонившись к Леденцову, он сказал:
– Обещаю: если и сегодня вас ни в чём не смогу убедить, не появлюсь больше на вашем горизонте.
Леденцов кивнул. Это его устраивало. Он был готов потерять день, но не расстраивать этих славных людей. Владиленович тем временем уже перешёл к событиям 1991 года. По его словам, он умудрился быть едва ли не единственным защитником ГКЧП из числа гражданских лиц. И имел глупость гордиться этим.
Завтрак был поглощён, посуда вымыта, Тридцать Три иссяк – а к делу все никак не приступали. Пили зелёный чай (даже лингвист не отказался) и разговаривали о всякой ерунде: политике, весне, ценах и снова о политике. Леденцов понимал, что все чего-то ждут, и не пытался форсировать события. Ему даже понравилось так сидеть и ни о чём не заботиться, жить не по графику и вообще расслабить мозги.
В три часа, когда Алена Петровна уже начала заговаривать об обеде, в прихожей раздался звонок. Иван Иванович встретил и сразу отругал пришедшего – молодого человека ловкого телосложения и быстрого взглядом. На упрёки тот театрально сокрушался и бил себя по щекам, хозяйке облобызал руку и вообще чувствовал себя чрезвычайно свободно.
– Этот хлюст, – пояснил Портнов, – и есть недостающее звено нашей цепи. Зовут его Александр Леоновский.
– Как же не достающее? – притворно обиделся пришедший. – А кто мне постоянно говорит: “Саня, ты достал”? Очень даже достающее!
– Емельян Павлович Леденцов, – продолжил представление Иван Иванович.
– Большая честь для меня, – Саня неожиданно крепко пожал Леденцову руку и несколько секунд не выпускал её.
– Ну всё, хватит, – почему-то резко приказал Портнов. – А вот это Сергей Владиленович. Он “отбойник”.
Молодой человек потряс узкую ладошку лингвиста и тоже не сразу её выпустил.
– Пойдёмте в комнату, – сказал Иван Иванович и первым вышел из кухни.
Там он дождался, пока все рассядутся, окинул пёструю компанию инспектирующим взглядом и произнёс:
– Пожалуй, приступим.
Алена Петровна приняла уже известную Леденцову позу “человек на взрывчатке”, развязный Саня схватил Емельяна Павловича и лингвиста за руки (на сей раз Портнов не возражал), а Иван Иванович извлёк из недр пиджака “чекушку”.
– Вот это верно! – расцвёл Тридцать Три. – Это вы молодец.
Но, как показало развитие событий, радовался он рано.
14
В