Люди и драконы. Ольга Морозова
Марья Антоновна?
– Да. А кто говорит? – в трубке послышался знакомый металлический голос.
– Это Василиса. Вы уже на работе? – задала она идиотский вопрос.
– А где я могу быть? Что за глупый вопрос? Ты куда позвонила?
– Простите, ради Бога, я не в себе. У меня муж пропал. Я хочу написать заявление в милицию. Можно я возьму выходной? – Василиса зарыдала в трубку.
На том конце провода на мгновение воцарилась тишина. Видимо, Марья была ошарашена неожиданной новостью и не сразу нашлась, как на нее реагировать.
– Да, милая, успокойся, – голос прозвучал сочувственно, – ты уверена?
– Да, его нет уже три дня. Я пробовала искать, но никто ничего не знает. Я не знаю, что мне делать! – Рыдания сотрясали Василису, и она не могла остановиться.
– Не плачь, деточка, что ты! Он обязательно найдется. Наверное, запил с дружками на даче. Мужчины на это способны. Я оформлю тебе выходной.
– Спасибо, Марья Антоновна! – Василиса зашмыгала и положила трубку.
Теперь маме. Это труднее, но она справится. Нельзя все время скрывать от нее пропажу сына. Она потом не простит ей. Василиса набрала домашний номер родителей Германа. В как можно более осторожных выражениях она объяснила матери, что произошло. Сказала, что собирается в милицию. Обзвонила все морги и больницы. Свекровь слушала ее молча. Василиса даже забеспокоилась, не упала ли она в обморок. Но после информации о больницах, та ответила:
– А у вас все нормально? Он такой скрытный. Никогда не скажет, если что не так. Мне он показался чрезмерно возбужденным в последнее время. Я даже спросила его, в чем дело? Он сказал, что нашел преинтереснейший материал. Да, так и сказал – преинтереснейший. Ты что-нибудь знаешь об этом?
Василисе стало очень стыдно, но в последнее время она мало интересовалась делами мужа. Он что-то пытался ей рассказать, но она слушала вполуха, занятая своими мыслями.
– Да, он что-то такое говорил, но не хотел рассказывать раньше времени, чтобы не сглазить. Очень трепетно относился к этому материалу. Вы думаете, это как-то связано между собой?
– Не знаю, все может быть. Возможно, он уехал туда. Ты, кстати, не знаешь, где это?
– Понятия не имею. Он все скрывал. Говорил, что это будет сенсация. Не хотел проболтаться раньше времени. – Василиса опять заплакала.
– Не стоит рыдать, девочка, этим ситуацию не исправишь. Я знаю, что мой сын жив. И это главное. Если ты будешь все время рыдать, то не сможешь ему помочь. Прекрати! Иди в милицию, пиши заявление. Потом зайди к нему на работу, поговори с коллегами. Ну все, давай, я сама тебе потом позвоню. – Свекровь держалась очень достойно. В глубине души Василиса была удивлена и обрадована. Если бы она закатила истерику, Василиса тоже могла бы сорваться. Она снова натянула туфли и плащ, взяла сумку и вышла из дома.
В милиции следователь долго и нудно расспрашивал ее, записывал показания. Она автоматически отвечала. От