Непослушная игрушка. Николай Воронков
было четверо.
Но это их не спасло. Дрался я с непонятным наслаждением, радуясь каждому удачному удару. Все просто и понятно, вокруг враги, думать не надо.
Последним – кто бы сомневался – я убил Данаора. Он не торопился в бой, предпочитая отправлять вперед подчиненных. Но не из трусости, а скорее выбирая удобный момент. И только когда выбора не осталось, кинулся на меня. Не знаю, каким человеком он был на самом деле, но бился он отчаянно и пощады не просил. И даже умирая, сумел растянуть губы в усмешке, смысла которой я не понял.
Постоял, остывая и приходя в себя. Вокруг снова все залито кровью, валяются тела. Парочка из тех, кого я только ранил, начали вставать. Я засомневался, что же мне с ними делать, потом наткнулся взглядом на полные ужаса глаза молодых, по-прежнему стоявших на коленях среди всей этой кровищи, и сомнения исчезли. В прежней жизни я был обычным городским жителем. Не то чтобы убивать, а просто дать в морду было для меня событием. Но сейчас в душе что-то сломалось. Или изменилось. Это другой мир, и я уже другой. Спокойно, как будто всю жизнь этим занимался, добил всех раненых.
Отошел немного в сторону, разделся догола и, наверное, час мылся в протекающем невдалеке ручейке, стараясь избавиться от вкуса, запаха крови и чего-то еще, давившего на меня. Вернувшись на поляну, спокойно распотрошил сумки бандитов, собрал более-менее приличный комплект одежды, выбрал себе лучшее оружие, стащил с Данаора почти целую кольчугу. Тут только дошло, что на ногах по-прежнему висят кандалы. Пришлось шарить по карманам Данаора – скорее всего, ключ должен быть у него. Ключ и в самом деле нашелся – простенькое железное колечко, припаянное перпендикулярно стержню. Достаточно было вставить его в отверстие на замке и чуть посильнее надавить, как он распался. Я с интересом осмотрел это произведение местных кузнецов и тихо выругался. Запорный стержень представлял собой толстый гвоздь с широкой шляпкой, а на другом конце была приделана пара пружинящих усиков типа как на рыболовном крючке. Достаточно было вставить стержень в корпус, усики разгибались, упирались в специальный выступ и держали надежно. Колечко сжимало усики, и стержень так же легко вытаскивался. Тьфу! Если у них и остальные замки сделаны по тому же принципу, то есть смысл подумать о карьере вора. Хотя… Замок на кандалах безоружного пленного – это одно, а на сундуке с деньгами явно поставят что-то посерьезнее. Ладно, время покажет.
Уже на выходе с поляны меня остановил возглас Вероны:
– Гордан, постойте, куда же вы?
– Как «куда»? – не понял я. – Ухожу отсюда.
– А как же мы?
– Что – вы?
– Вы нас бросаете?
Этот простой вопрос поставил меня в тупик. После всего происшедшего я просто не воспринимал Верону и остальных как живых людей, нуждающихся в защите. Да, при виде стоящих на коленях парня с девушкой во мне что-то сработало, я не смог допустить их смерти. Но сейчас им ничто не угрожало, и я не считал себя им обязанным.
– Опасности больше