Моцарт. Андрей Белянин
стороны, а этот гад едва пошатнулся.
– Я буду жаловаться в Организацию Объединённых Наций!
Негодяй ловко выдернул из-под меня коврик, но, падая, я умудрился пяткой скособочить ему челюсть.
– Ну посему фот так кавдые пять-фесть лет, – шепелявя, забормотал он, обеими руками с хрустом ставя челюсть на место. – Вечно находится какой-нибудь псих, пристающий с мордобоем? Как же меня всё это достало-о…
В ответ я сбил его подножкой в угол, дважды ударил затылком о стену и наконец, приложив нож к холодной белой гортани, признал:
– Устал от жизни и людей? Тебе повезло, твои молитвы услышаны. Я тот, кто тебя от всего этого избавит.
– А-а… нельзя как-то менее кардинально?
– Нет.
– Моцарт? Викентий? Что происходит?! – раздался за моей спиной возмущённый голосок хозяйки квартиры. – Во что вы превратили прихожую? Это… неслыханно! Ну почему везде, где встречаются двое парней, непременно начинается драка?! Отпустите друг друга!
– Я его и не держу, – сипло выдохнул Вик.
– Милая госпожа, – не оборачиваясь, попытался объяснить я, – ваш приятель – обычный вампир, он пьёт человеческую кровь. Ваша жизнь в опасности, и если вы не понимаете этого, то…
– Глупости! – Рита забарабанила кулаками по моей спине. – Вы уже заигрались! Так нельзя, ваша ролёвка начинает смахивать на шизофрению! Отпустите его!
– Но он вампир!
– А то я не знаю? Разумеется, вампир! У Викентия редкое заболевание, ему врачи выписали рецепт, он честно покупает кровь в медицинской клинике, у нас на его полке в холодильнике всегда есть запас. Хватит глупых игр! Оставьте больного человека, вы, вандал!
– Да, да, он такой, – неожиданно поддержала ещё и Сильвия. – Сначала бьёт, потом извиняется на похоронах! Перевоспитывать бесполезно, сколько я с ним мучилась, кто бы знал… Впрочем, если молодой человек действительно вампир, я сама могу его пристрелить. Это будет компромиссом?
– Нет! – в три голоса рявкнули мы, и Вик тихо добавил:
– А давайте перейдём на кухню и решим все вопросы за чашкой чая? Я тортик принёс…
Он виновато поднял с пола нечто бесформенное в мятой бумажной коробке, но вроде бы вкусно пахнущее. Я сунул нож в ножны, взглядом дав понять этому хлыщу, что не буду спускать с него глаз. Примерно через десять минут мы, напряжённо сопя, сидели на их маленькой кухне, прихлёбывали горячий отвар китайских трав и черпали ложечками кашу из бывшего торта. Начать пришлось мне.
– Я прошу прощенья за произошедшее. Я всё починю.
– Без претензий, друг мой, – церемонно улыбнулся юноша. – У меня в комнате есть бутылка вина, может, пригубим за знакомство?
– Я в доле! – Сильвия, обворожительная в чужой пижаме с мышатами, властно пододвинула к нему пустую чашку, а Рита, глядя на всех нас уже едва ли не с нежностью, бросилась доставать из белого шкафа яблоки, сыр и паштет. Мельком глянув внутрь, я убедился, что там, на холоде, действительно лежат прозрачные пакеты с кровью.
– Не