Любовница не по карману. Анна Данилова
они лупили меня… никто не знает, что у меня в туалетном столике всегда лежал тюбик со специальной крем-пудрой, которой я маскировала свои синяки. И почему-то все, кто поднимал на меня руку, норовили ударить меня именно в лицо, а то и в глаз. Глаза. Уж не знаю почему, но все они считали, что у меня бл…ские глаза. Думаю, они у меня красивые, и мужиков это просто злило. Меня всегда сравнивали с одной русской актрисой, но я стесняюсь назвать ее имя, потому что она – женщина благородная, наверняка честная и порядочная, просто у нее глаза – волшебные, бархатные. Скажу только, что она играла Аксинью в известном фильме.
…Не могу не думать о том человеке. О том, что он, вернее, его тело лежит в лесу, зарыто в земле. Что его закопали, как собаку. Но я не имею права осуждать Гришу, потому что на его месте мог оказаться любой другой человек. Даже я. Если бы у меня был пистолет!.. Поэтому мы все должны молчать. Чтобы не погубить себя, не нарушить наши жизни. Не потерять свободу. Хотя я теперь уже и не представляю, что будет, когда я вернусь… Но решение уже принято. Я почти упаковала вещи, осталось положить лишь мое вязанье, с которым я не расстаюсь. Думаю, я вяжу, чтобы успокоить нервы.
Да, мы действительно жили хорошо. Просторная московская квартира, по-настоящему большая, с широкими белыми, наполовину стеклянными дверями, с оранжевым паркетным полом – все, как я люблю. Вытертые ковры мы сразу же поменяли. Я предложила, а Гриша согласился, сказал, что и сам подумывал об этом. Мы вообще многое поменяли в квартире, сделали ремонт. Кому-то не нравится, когда в квартире идет ремонт, но только не мне. Ремонт – это начало новой и какой-то другой, чистой, обновленной жизни. Запах краски – прекрасный запах перемен. И очищения.
О чистоте… У меня есть знакомая женщина-психолог. Мы с ней иногда встречаемся на улице или в магазине, она живет в нашем доме. Одинокая, с ней всегда приятно поговорить. Правда, иногда мне кажется, что я злоупотребляю ее добротой, она ведь должна отдыхать после своей работы, а я гружу ее своими мелкими проблемами. Мне порою даже хочется ей денег дать, заплатить за то, что она выслушивает меня, разговаривает со мной… Думаю, надо ей подарить какую-нибудь вазу, но не хрустальную, более дорогую – японскую, с ручной росписью…
Так вот, однажды я ее спросила, как можно охарактеризовать человека (то есть меня), который любит проводить время в супермаркетах, в отделах бытовой химии. Вот честно, умираю: люблю покупать чистящие средства, всяческие вещества, чтобы отчистить, отбелить, вымыть все до блеска. Люблю покупать мыло, шампуни. Может, это происходит оттого, что мне до сих пор хочется очиститься от моих прежних браков, от тех мужчин, с которыми мне пришлось жить? Я спросила об этом Марту (так зовут эту женщину-психолога), и она, улыбнувшись, как-то очень осторожно сказала, словно боялась меня обидеть, – да, действительно, я как бы хочу от чего-то очиститься. Но не от грязи, а именно от воспоминаний, а может – тут она понизила голос и отвернулась от меня, – и от мыслей…
Думаю, она попала