Чик. Невероятное путешествие странного мальчика. Лара Садовская
от деревни к деревне… Куда, зачем? Его вела только ненависть. Но сам он уже давно перестал понимать, что заставляет его двигаться вперёд, как долго продлится его странствие и чем оно должно закончиться.
За всё это время он ни разу и словом не перемолвился ни с одним человеком. Да и о чём было с ними говорить? Не о чем. Да и как было поговорить с ними, если при одном только его приближении они в ужасе бросались прочь. Он разговаривал сам с собой. Да ещё, по старой привычке, с тем, что его окружало: с ветром, травой, птицами, букашками… Правда, он заметил, что уже не так хорошо понимает их, а они его. Ненависть ожесточила Чика, мешала думать и чувствовать, страшная усталость не давала вникнуть в перепалку жуков или спор ветра с деревьями. Его это расстраивало, но изменить что-нибудь он был пока не в силах.
Что ты ищешь, Чик? Куда идёшь? Как будешь жить дальше? Он и сам не знает. А остановиться и подумать нет сил.
9
Однажды Чик забрёл в глубокую чащу. Здесь совсем не ощущалось присутствия людей, и от этого ему легче дышалось. Он уселся на пенёк, обхватил голову руками и попытался сосредоточиться: ему хотелось разобраться в себе, в том, что с ним происходит. Долго он так сидел и грезил наяву. Вдруг какой-то нелесной шорох вывел его из задумчивости. Он поднял голову.
По чаще, с кузовком через руку шла девочка, по виду его ровесница. Она неспешно пробиралась между деревьями, иногда наклонялась и трогала траву, но не рвала и переводила взгляд дальше, пытаясь обнаружить то, за чем пришла.
Чик страшно рассердился – и здесь ему не дают покоя. Безмятежный вид девочки его возмутил.
– Что ты здесь делаешь? – закричал он.
Девочка вздрогнула. Она тоже не ожидала кого-нибудь встретить. Разглядев между деревьями Чика, она улыбнулась ему и подошла.
– Здравствуй, – сказала девочка. – Я Ильзя.
– Что ты здесь делаешь? – повторил Чик. Он был так изумлён её бесстрашием, что вопрос прозвучал скорее растерянно, чем сердито.
Девочка опять улыбнулась и показала на свой кузовок.
– А вот ты здесь совсем по другой причине, – продолжала улыбаться Ильзя. Улыбка у неё была мягкая, нежная, и Чику даже расхотелось кричать на неё.
– Разве? – только и спросил он.
– Ведь ты прячешься от людей?
– Да ты хоть знаешь, кто я? – задохнулся от гнева Чик.
– Конечно, я сразу догадалась.
– Так мне ли от них прятаться? Это они прячутся от меня, бегут, как зайцы, – гордо вскинул голову мальчик.
– Да ты не сердись, – сказала Ильзя, присаживаясь рядом на поваленное дерево. – Тебе ведь хочется поговорить с кем-нибудь. Вот и поговори со мной. С ними-то поговорить ты не можешь.
– Это ещё почему?
– Да потому, – засмеялась Ильзя. – Либо они должны одолеть тебя, либо ты их. Тут уж не до разговоров. Тут вопрос жизни и смерти. Но долго так продолжаться не может, – серьёзно прибавила она.
– От людей одно зло, – набычившись, сказал Чик. – Их всех