Свой дракон. Галина Романова
самом деле, – Пасак был настроен миролюбиво, – тут такая тягомотина! Каждый день нас гоняют до седьмого пота, словно вот-вот начнется новый Год Дракона! А всем известно, что он наступает только раз в двенадцать лет…
– Говори за себя, – покачал головой молодой рыцарь. – Сегодня кое-кто полдня отдыхал, пока мы там ржавыми железками размахивали.
– А тебе так понравились эти насмешки над мечами? – подал голос со своей койки Юрат.
– Я соскучился по настоящему оружию! – воскликнул его собеседник. – Ты должен это понимать!
– Понимаю и считаю унизительным для таких опытных воинов, как мы, даже браться за эти обрубки. Они более подходящи вон для этих. – Юрат кивком указал на Авидара и Садуго. Веснушчатый паренек покраснел так, что из глаз брызнули слезы. А вот горец и ухом не повел, продолжая нянчить свой локоть.
Видя, что насмешки молодых рыцарей его не задевают, Готик сам понемногу успокоился.
Постепенно казарма затихала. Разговоры увядали, юноши засыпали один за другим. Готик уже задремал, когда над ухом раздался тихий шепот:
– Эй!
Юноша распахнул глаза. В темноте над ним склонялось лицо Авидара – сегодня он был ночным дежурным по казарме и должен был не спать до рассвета.
– Чего тебе?
– Пошли!
Вылезать из теплой, только-только нагретой постели не хотелось, но и послать полуночника подальше сил и желания тоже не было. Готик накинул куртку на плечи и последовал за горцем.
Холодный ночной воздух вмиг выдул из-под одежды и из головы остатки сна. Хорошо еще, ветра не было! Да и отошли они недалеко, шагов на пять – семь от дверей казармы.
Обогнавший приятеля Авидар встретил его с двумя палками в руках.
– Понимаешь, в нашем племени на самом деле не знают и не умеют сражаться на мечах! – промолвил он. – А мне очень надо… Ты меня научишь?
– Я? – изумился юноша. – Но я сам еще учусь. Я даже не рыцарь, я всего лишь оруженосец.
– Рыцари меня учить и не станут, – усмехнулся горец. – А ты хотя бы покажи мне то, что знаешь сам.
– Хорошо. – Готик взял одну из палок. – Только недолго, а то мне спать охота. И это… тебе твоя рука не помешает сражаться?
– Нет, – улыбнулся Авидар. – Она больше не болит. У брата-лекаря чудесные мази.
– Тогда я покажу тебе правильную стойку. Смотри!
Сэр Лаймож еще раз пробежал глазами принесенный братом-алхимиком отреставрированный пергамент. Конечно, некоторые слова все-таки оказались утеряны – даже искусство алхимиков оказалось бессильно перед поступью времени, у некоторых отсутствовали окончания, но большая часть была восстановлена.
Безумный Лорд писал странно – отнюдь не стихами, а прозой, но столь вычурно строил фразы, словно нарочно хотел запутать своих последователей:
«Егда же на утренней заре восхощает сей гад, крильцами рукоплещущий своими перепончатыми на подлете, трепеща и заигрывая, о камни поскрести брюхо, то, что мелкой чешуей покрыто, а чешуя сия вся сотам подобна