Запах смерти. Саймон Бекетт
на то что этажей было всего три, высота каждого превратила подъем в нелегкое испытание. – Если вы и не болели, когда попадете сюда, одна эта лестница наверняка вас угробит.
Он двинулся по длинному коридору, освещенному редко расставленными прожекторами. Мы проходили пустующие палаты с темневшими на тяжелых дверных створках смотровыми окошечками. Под ногами хрустела штукатурка, а кое-где оштукатуренный потолок и вовсе обвалился, и над головой торчали голые доски. Бутылок и банок на полу сделалось заметно меньше, что и понятно: кто полезет на такую высоту без веской причины?
Освещенный коридор привел нас к раздвижной алюминиевой стремянке, неправдоподобно новой и блестящей среди всей этой рухляди. По ней мы поднялись сквозь прямоугольный люк на чердак, а там временный настил привел нас к месту, где ждали остальные полицейские.
И труп.
Я еще раз осмотрел его, потирая ушибленную голову.
– Мы как раз начинаем, – сообщила Уорд. – Вы знакомы с профессором Конрадом?
Я слышал о нем. Эксперт-патологоанатом пользовался заслуженной репутацией в своей области, когда я только-только начинал в своей. Еще он славился вспыльчивым характером. Теперь ему было уже под шестьдесят, и характер его с возрастом, похоже, не смягчился. Кустистые седые брови сердито топорщились над маской, когда Конрад повернулся ко мне.
– Рад, что вы наконец добрались.
Голос у него был сухой, высокий, не позволявший понять, упрек это или нет. Краем глаза я снова уловил какое-то движение в темноте, но на сей раз не стал обращать на него внимания. Хватит с меня неловкостей на сегодня.
Уорд повела бровью.
– Что ж, раз все собрались, давайте начнем. Эй, подвинься!
Она бесцеремонно подтолкнула стоявшего рядом криминалиста. Некоторое время все перемещались на шаг-два, освобождая мне путь. Щиты настила уложили вокруг завернутого в пластик тела, чтобы с них можно было дотянуться до любого места. Однако низкие стропила затрудняли работу, да и жара здесь, под прожекторами, была невыносимая.
– Больница закрыта уже несколько лет, так что сюда не ходил никто, кроме бомжей и наркоманов, – рассказывала Уорд, пока я склонялся над трупом. – Тут довольно много народу тусовалось, пока несколько месяцев назад больницу не начали сносить. Мы склоняемся к тому, что это жертва передоза или какой-нибудь ссоры, которую кто-то спрятал подальше.
Что ж, ни то ни другое не редкость. Я вгляделся в наполовину скрытые пластиком черты… вернее, то, что от них осталось.
– Кто обнаружил тело? Кто-нибудь из тех, кто готовит здание к сносу?
Уорд покачала головой:
– Им положено проверять чердак, но я сомневаюсь, чтобы они забирались так далеко. Нет, это кто-то из общества защитников летучих мышей. Явился сюда с обследованием, а нашел больше, чем хотел бы.
– Летучих мышей?
– Тут целая колония ушанов. – В ее голосе зазвучала сухая, но все-таки ирония. –