Хронокорректоры. Кирилл Мамонтов
на самом деле принесли. Романа усадили за общий стол, накормили борщом и макаронами без мяса. С привычным образом революционных балтийцев совершенно не гармонировали гомерические количества спиртных напитков – от шампанского до самогона – и присутствие женского пола. Девицы и тетки пили наравне с матросами, жизнерадостно похабничали, умело матерились и строили планы, как будут убивать офицеров, когда ворвутся в Ставку. После ужина братишки расползлись по комнатам, а Рома напомнил: дескать, хорошо бы по всем правилам записать его в моряки и выдать положенное снаряжение.
– Займись, Батя, – распорядился командир батальона и скрылся вместе с дородной сестрой милосердия.
Иван Савельич повел новобранца по лабиринту комнат, переживших изрядный разгром. Повсюду валялась поломанная мебель, битое стекло, горы рваной бумаги.
В каптерке Батя растолкал храпевшего писаря и велел выписать матросскую книжку. Пока сонный парень выводил каракули, цусимский ветеран отвел Романа в соседнюю комнату, где разместился вещевой склад.
– Держи тельник, вроде подойдет тебе, – ворчал старый моряк. – Высоченный ты, парень, таких раньше в гвардию зачисляли… штиблеты у тебя, как я посмотрю, крепкие, а всю рвань скидывай. Надо бы тебя в бане помыть, но сейчас времени нет.
– Я в городе помылся, – отмахнулся Рома, не уточняя, в каком именно городе он мылся несколько часов назад.
Натянув тельняшку поверх майки, он почувствовал себя настоящим моряком. Суконные штаны нужной длины оказались чересчур большого размера, пришлось подвязать шнурком. Рубаху, бушлат и форменку нашли без проблем. На черную бескозырку Батя приладил ленточку крейсера «Адмирал Макаров» – других не нашлось. Свои штаны и фуфайку он бросил во вместительный вещмешок.
– Парень, ты с какого года? – крикнул из коридора писарь.
– Тридцать один год, – машинально ответил Роман. – С восемьдесят шестого, значит.
– Сколько тебе стукнуло? – удивленно переспросил Иван Савельич. – Всего-то на три годка моложе меня, а выглядишь совсем молоденьким.
– Порода такая, – буркнул Роман, мысленно ругая себя за неосторожность. – Оружие где получать будем?
– Три шага дальше по коридору. Ты небось маузер захотишь? Нетути маузеров. Бери наган.
– Не, Батя, не люблю я револьверы. Неудобно их перезаряжать, да и цепляются, когда из кармана выхватываешь.
– Из кармана, говоришь… – Батя покачал головой. – Привыкли вы исподтишка стрелять, подпольщики хреновы… Ладно, смотри наш арсенал.
Оружейная комната бывшей Школы Оружия сразу понравилась красному революционному моряку Мамаеву. Красивого железа здесь имелось как бы не больше, чем в экспозиции Музея Вооруженных Сил. Револьверы системы Нагана, Кольта, Смита и Уэссона были беспорядочно свалены в двух ящиках. Отдельно на полках стояли коробки с патронами. Не без сожаления пройдя мимо стальных антикварных изделий,