Эффект безмолвия. Андрей Викторович Дробот

      Журналистка смотрит на мир, фиксирует его, говорит, но не мир говорит ее устами, а говорит что-то внутреннее в ней, вроде урчания живота. Мышление человека настолько фантастично, что сложно найти литературу, посвященную реальному анализу реальности. В каждой книге, каждой газете, каждой телепередаче – субъективность и фантастика. И даже видимая и ощущаемая реальность порой напоминает диковинный фарс.

      – Мы перечитывали твою книгу не один раз, а как смеялись,… – говорил Алику Лизадков, заместитель Хамовского, растягивая углы рта в улыбку, будто на его затылке, спрятавшись в волосах, сидел мускулистый гномик и со всей силы тянул невидимые канатики, привязанные за мимические мышцы. Смеха в его глазах не было, напротив, во всех движениях угадывалось желание плюхнуться животом на стол, отделяющий его от Алика, и схватить его, Алика, за горло и душить, душить, душить.

      – …кое-кто обиделся, – продолжал Лизадков, – а я нет. Вот Бредятин на тебя сильное зло затаил за то, что ты его жену так… А по мне: ты нас всех обессмертил. Только прошу в следующей книге, дай мне другую фамилию.

      – Тут каждый сам себя узнает. Не про вас это, – ответил Алик, понимая, что его могут записывать. – Вот в Хамовском как бы глава себя не признал.

      – А что тут обижаться? Фамилия точно попала, – дружелюбно продолжал Лизадков. – Хамовский, он Хамовский и есть. Многим в администрации твоя книга понравилась. Они даже называют некоторых именами из твоей книжки.

      Чрезмерно развеселился Лизадков, словно его отпустила большая незримая пиявка, что сосала и сосала где-то в районе сердца, да вдруг насосавшись отпала.

      – Коли книга имеет успех, может Хамовскому купить ее для библиотек города? – спросил Алик, вкладывая в слова самые наивные интонации.

      Лизадков на мгновенье остолбенел, и мускулистый гномик на его затылке отпустил невидимые канатики.

      – Ты уже продал триста-четыреста книг и продавай дальше, – едко сказал он и зло взглянул.

      «По моей реакции, хочет узнать объем продаж», – понял Алик…

      Эта ситуация весело со стороны. На самом деле надеть на властьимущих маленького нефтяного города клоунские маски, раскрыть их маленькие тайны управления и самое главное – мотивы, причем сделать это не с иллюзорными героями, а с вполне конкретными, с которыми приходится работать, которым необходимо подчиняться – это предприятие для самоубийц.

      Прощения не будет, расправу не угадаешь, а если клоунские маски еще и получились талантливо, так что даже купленный судья маленького нефтяного города не сможет навесить на автора судимость, например, за оскорбление чести и достоинства, то книга, которую уже не сожжешь и не выбросишь, которая стала частью истории маленького нефтяного города и даже всей России, всегда напомнит о прошлом.

      «А что он хотел? – спросит читатель. – Власть критиковать и чтобы его не трогали?».

      Конечно,