Крылья для демона. Евгений Орлов
Звони Галке!
Позднее утро началось с харчка – бабка в туалете промывала горло. Взял голос унитаз, тапки зашаркали к кухне. Дурацкий пьяный сон напомнил о мальчике в обоссаных колготках и мамаше, что как молитву твердит: «Виталя договорился… Виталя договорился…». Нет бы, приснился Вага: «Ай, мама-а! Ай, больна, на-а!». Выработанная донельзя Галка разметалась по дивану, выжав откормленным бюстом немаленького Ромку. Впитался в стены конопляный дым, в бутылке кока-колы плавает «беломорина». Под плотной шторой – полоска света с трудом пронзает духоту. Телевизор нем, видик честно мотает метры пленки. Вспомнить бы, что смотрели до порнухи!.. Артем обмотался полотенцем, неслышно скользнул в ванную.
– Здрасьте, баба Нина! – поздоровался он, едва старуха попыталась открыть рот. Душ заглушил бормотания про «блядь», газету в толчке и описания дороги к покойному деду Григорию. Артем перекричал. – С добрым утром! – Потом он вытер воду, вернулся в комнату, Галка приподняла потекшую ресницу, мутно зыркнула и отвернулась – голый зад рассматривал Артема вызывающе. Одежда пропахла сивухой и дымом. Проверил кошелек – на месте. Старенький будильник пискнул «двенадцать». Артем, походя, нажал стопор. Дверь захлопнулась за спиной.
Их паучий угол не изменился: вечно строится гостиница, хмурые лица на остановке, машины в пробке матерят асфальт. Через дорогу – покосившийся забор Покровского парка. Кладбищенские тополя приоткрывают луковицу часовенки. Артем перешел дорогу, пролез между прутьями и погрузился в шелест. Листочки отталкивали мирскую суету: кладбище оно и есть кладбище – даже бывшее. Потрескавшаяся тропинка потекла под уклон. Затоптанные лавочки, перевернутые урны, стекло – следы вечерней вакханалии. Старушки с собачками, да жмутся редкие студенты. Университет приглядывает снизу монументальным фасадом. Часовенка. Белый кубик с зарешеченными окнами. Рядом, не решается зайти «малиновый пиджак». Приоткрытые двери выпускают монотонное бормотание, шерохи и сладковатый запах.
– Что, братан, держат бесы? – хохотнул Артем.
– Че-о? – «братан» округлил глаза, закрыл волосатой рукой «гимнаста» – золотой слиток в форме креста. Белые глаза пробили навылет. Артем шагнул внутрь… Чувство не понравилось: хотелось благоговения, но вышло разочарование. Сердце приготовилось ликовать – глаза не пустили: увидели священника в затертом золоте и богомольных бабушек, что рассказывали что-то детским картинкам на стенах. Иконы смотрели сквозь, навроде болвана в малиновом. Чтобы никого не обидеть, перекрестился – мгновенно, будто стесняясь. Сухая бабушка окинула глазами неприветливо, сдержанно прошептала:
– Что вы хотели? – Артем схватился за карман.
– Денег… дать. – Старушка перевела:
– Пожертвовать?
– Угу. Кому здесь… – он повертел головой. – Кто принимает?
– Потише! – прошипела она.
– А… – Артем послушно понизил тон. – Давай, мать, тебе отдам? – Она приложила палец к губам, строго показала на жестяной ящик с прорезью. Артем, просунул «пресс». Подмигнул лысому бородачу на картинке:
– От