Маленький лорд Фаунтлерой. Новый перевод. Фрэнсис Бёрнетт
меня всегда подбадривало.
– В том, чтобы иногда быть графом, есть и другое преимущество, – медленно проговорил Мистер Хэвишем и устремил на мальчика свои проницательные глаза, теперь с довольно любопытным выражением, – У некоторых графов много денег!
Ему было любопытно, понимает ли его юный друг значение власти денег в обществе, и он решил выяснить это.
– Это хорошая вещь, – невинно сказал Седди, – Хотел бы я иметь много деньжат!
– О, как? – для видимости удивился мистер Хэвишем, – А зачем?
– Ну, – объяснил Седрик, – есть так много вещей, которые человек может сделать с деньгами. Видишь ли, вон к примеру, та женщина – это торговка яблоками. Если бы я был очень богат, я купил бы ей маленькую удобную палатку, чтобы поставить её лоток, и маленькую печку, а потом выдавал бы ей каждое утро по доллару, особенно когда бы шёл дождь, чтобы она могла позволить себе остаться дома. А потом – о! Я подарил бы ей тёплую пуховую шаль. И тогда, знаете ли, её костям не было бы так скверно. Её кости не чета нашим, у неё всё ноет, когда она двигается. Это очень больно, когда твои кости всё время болят. Если бы я был достаточно богат, чтобы сделать всё это для неё, я думаю, её кости были бы в полном порядке!
– Гм! – сказал мистер Хэвишем, – А что бы вы ещё делали, если бы были богаты?
– О! Я бы сделал очень много хороших вещей. Конечно, я должен накупить Дорогуше всяких красивых вещей: коробки с иголками, веера, золотые наперстки и кольца, энциклопедию и карету, чтобы ей не приходилось ждать трамваев. Если бы она любила розовые шелковые платья, я бы купил бы ей целую кучу, но она больше любит чёрное. Но я бы отвёл её в большие магазины и сказал, чтобы она осмотрелась и выбрала все вещи сама. А потом Дик…
– Кто такой Дик? – спросил Мистер Хэвишем.
– Дик – сапожник, негр, – сказал его юное сиятельство, строя в своём раскочегаренном воображении столь захватывающие планы, что голова кружилась, – Он один из самых милых негров, которых вы можете себе представить. Он стоит на углу улицы в центре города. Я знаю его уже много лет. Однажды, когда я был совсем маленьким, я гулял с Дорогушей, и она купила мне красивый мяч, который классно подпрыгивал, и я нёс его, и он отскочил на середину улицы, где летели экипажи и ржали лошади, и я был так огорчён, что заплакал – я ведь был совсем маленький. На мне был килт. А Дик чистил человеку ботинки и сказал: «Привет!». И, представляете, он проскользнул между лошадьми, выхватил мой мяч из-под колёс, вытер его своим плащом, отдал мне и сказал: «Все в порядке, юноша!» Моя Дорогуша очень им восхищалась, и я тоже с тех пор им восхищался, и теперь когда мы отправляемся в город, мы с ним всегда беседуем. Он говорит: «Привет!» и я говорю: «Привет!» – а потом мы немного поболтаем, и он порой делится со мной, как идёт торговля. В последнее время всё у него шло абы как!
– А что бы вы хотели для него сделать? – вкрадчиво спросил адвокат, потирая подбородок рукой и странно