Догоняя время. Ольга Володинская
измерить его состояние. Не вдумывайся, просто послушай! Вот тут неизбежно возникает вопрос: до измерения ведь у электрона не было какого-то конкретного направления, так? Летел он себе в пространстве и летел, Бог знает куда. Он ведь был во всех состояниях одновременно? В этом-то и заключается сенсация квантовой механики! Этакая ее своеобразная фишка!
– Поясни… потому что я ничего не поняла.
– Поясняю – пока мы не измеряем состояние квантового объекта, он может вращаться в любую сторону, иметь любое направление вектора, ну, не буду еще больше усложнять. Но в момент, когда мы измерили его состояние, он как будто, подумав, принимает решение, какой вектор ему принять. Вот такой крутой и непредсказуемый этот квантовый объект – сам принимает решение о своём состоянии! И мы не можем заранее определить, каким это решение будет, когда он влетит в магнитное поле, в котором мы его измеряем. Вероятность того, что он решит иметь вектор «вверх» или «вниз» – пятьдесят на пятьдесят. Но как только он это решил – все – он находится в определённом состоянии с конкретным направлением. И причиной его решения является наше измерение и ничто другое!
– Интересно! Хотя и не совсем понятно.
– Чтобы тебе стало понятно, расскажу об одном простом и известном эксперименте. У тебя есть монетка?
– Сейчас, – ответила Мила и полезла в сумку за кошельком.– Вот!
– Раскрути ее на ребре. Раскрути, раскрути, – предложил он Миле.
– Прямо сейчас?
– Конечно, прямо сейчас. Монетка – это наш квантовый объект. Когда она крутится, мы не знаем, орел будет или решка, но как только мы решим это выяснить, то есть прихлопнем монетку ладонью, сразу все станет ясно, – сказал Глеб и действительно прихлопнул монетку рукой. – Получается, что как бы сама монетка в этот момент принимает решение – все же орел или решка. Вот и электрон примерно также. Фантастика! Правда? Но это ещё не всё. Наконец-то, мы добрались до самого интересного.
– Ой—ой-ой!
– Есть такое понятие, как «квантовая запутанность», – не обращая внимания на Милин возглас, продолжал Глеб.– Оно появилось из теоретического предположения, вытекающего из уравнений квантовой механики. Оно означает вот что…
– Нет, знаешь, давай иначе как-то, – перебила его Мила.– Я вот в юности и Стругацких не всегда понимала – они так писали порой, что как бы подразумевали, что я должна уже все это знать. Так и ты сейчас говоришь мне все это, как человеку подготовленному. А я же гуманитарий.
– Ох, Мила, Мила. Гуманита—а—а—рий, – протянул, передразнивая, Глеб. – Причем здесь гуманитарий ты или нет? Я и так, как для детсадовской группы рассказываю… Причем делаю это для того, чтобы ты ничему не удивлялась. А приняла как есть. Давай уж закончу. Ладно, не буду увлекаться, постараюсь попонятнее, попроще. Так вот: если две квантовые частицы оказываются взаимозависимыми, ну или как их называют, запутанными, то связь