Точка невозврата. Часть 2. Алексей Яшин
то ли от напряжения. Разодранное плечо не переставало болеть, хотя и не так сильно, как в самом начале. Открывшаяся дверь манила своей загадочностью, однако что-то в последний момент остановило Мусина. Странное желание еще раз здесь осмотреться не покидало мужчину, влекомый какой-то неведомой силой, он стал медленно обходить периметр помещения, обращая внимание на каждую деталь, надеясь, что рано или поздно обнаружит причину своего замешательства. Периодически он брал со столов тот или иной предмет, пытаясь понять, как тот ему может пригодиться в дальнейшем. Это были какие-то немного странные технические приспособления, по большей части непонятные и почти все сломанные. Вникать в их предназначение у Павла не было ни времени, ни желания, однако мужчина упорно шел дальше, пытаясь понять причину своей остановки. Уже возвращаясь обратно, Мусин остановился и поднял с предпоследнего стола полуметровую металлическую палку с напоминающим шестеренку набалдашником на конце. Палка была довольно увесистой и запросто могла сойти за хорошую дубинку. Повертев находку в руках, мужчина сдул с нее остатки пыли и двинулся в сторону приоткрытой двери, держа на вытянутой руке смартфон, чей негаснущий фонарик уже еле уловимо начал терять свою спасительную яркость.
– Вообще, Мусин, мог бы не просто светить, а еще и руку подать, – Вероника вползла в помещение и тут же посторонилась, давая дорогу двигающемуся сзади сыну. Игорь быстро преодолел оставшиеся метры и буквально вывалился из узкого прохода, подняв целый фонтан мутных брызг. Комната, действительно, была большой, как и рассказывал Павел, и выглядела более-менее надежной. Следов каких-либо разрушений не наблюдалось. Свет фонаря многократно отражался в водной ряби, создавая ощущение, что пол живой и будто шевелится в каком-то, только одному ему понятном, ритме. Пока Вероника не без помощи мужа поднималась на ноги, Игорь громко и раскатисто чихнул: все помещение моментально наполнилось оглушительным и повторяющимся эхом, будто здесь была целая больничная палата безнадежно простуженных пациентов. У находящихся внутри еще несколько секунд звенело в ушах, пока эхо не угомонилось и не отдало бразды правления низкому гулу непрерывной тряски, ставшему уже привычным.
– Мама, мама, папа возвращается, – Игорь опустил голову внутрь проема и едва не грохнулся в булькающую темноту, из которой все громче и громче доносились приближающиеся хлюпающие шаги, больше напоминающие шелест осенней листвы на холодном октябрьском ветру.
– Наконец-то! А то я уже грешным делом начала думать, что твой отец сейчас к китайской границе подбегает, от него прямо-таки и не знаешь, чего теперь ожидать, – сидящая на корточках Вероника начала поочередно выпрямлять затекшие ноги, издавая при этом охающие и присвистывающие звуки, словно пробуждающийся от длительной спячки тюлень.
– А почему так, мама? Ты думаешь, он может