Левиафан 2. Иерусалимский дневник 1971 – 1979. Михаил Гробман
доброго и неглупого человека.
Заскакивал Ю. Красный. Мы с Иркой были у Зельды Колиц дома, смотрели ее коллекцию (говно), пили коньяк и беседовали. Они богатые люди, имеют бизнесы, и она хочет 1) купить мои работы, 2) чтобы я руководил галереей на горе Сион. Я объяснил ей свои возможности, показал каталоги и т. д. Они, очевидно, близки к Херуту, Э. Вейцман их друг, она обещала нас познакомить.
9.1. День протек в бездействии и апатии. Гулял с Златочкой, читал газеты, играл в шахматы с Балабановым, смотрел телевизор.
Приехала Ев. Ар., увы, уж очень далеки ее повадки и интересы от наших.
10.1. Ев. Ар. с Яшкой уехала в Ашдод.
Мы вечером с Иркой были у режиссера Даны Левиной, женщины пожилой, но подвижной и милой. Мы беседовали о разном, пили чай, слушали ее рассказы, получили в подарок машину для выжимки сока и были познакомлены с 3 молодыми актерами и 1 дамой.
12.1. Среди русских олим нет ни одного человека, с кем я мог бы говорить на равных, лучшие из них – очень примитивны. Практически мы с Иркой в вакууме, т. к. русские олим все не из нашей среды, а для контакта с другими мы 1) недостаточно знаем язык иврит, 2) недостаточно долго в стране. Марк Шепс по сути дела почти единственный, с кем можно говорить.
Ев. Ар. с Яшенькой вернулись из Ашдода. Златка очень обрадовалась Яшке и всячески играла с ним. Хулиганка она ужасная, все рвет, колет, бросает, но становится все прелестнее.
14.1. Был в военкомате на медкомиссии. Встретил там Гада Разгура, он оказался заместитель начальника и ускорил мое дело. Мы пили чай и беседовали.
Был в налоговом управлении. Вечером был у Ю. Красного, и потом были у нас, Ирка спекла пирог, пили чай, смотрели телевизор.
15.1. Утром посмотрели в окно – снег, снег, снег – метель, сугробы, ветви деревьев обламываются от тяжести снега, дороги завалены, люди не работают, транспорта нет. А снег идет и идет.
Яшка с Гиорой делают снежные крепости. Я фотографировал всех. Вечером ветер, град.
Я бездействую, читаю Ирке стихи.
Вчера умер сосед наш – Адлер, мужчина 48 лет, от инфаркта, это первая смерть в наших трех домах. Он был симпатичный человек, работал в банке, писал стихи на латыни и знал ок. 7 языков.
16.1. В «Нашей стране» напечатано письмо некоего проф. Тавгера – «Так ли уж плох Солженицын» (ответ М. Гробману), не очень агрессивное, но не умное.
У меня заложен нос, кашляю. Читаю стихи. Бездействую.
17.1. Заплатили с Иркой 10 775 лир в счет нашей квартиры.
Читаю стихи вслух. Вечером был Ю. Красный, пили, ели и смотрели телевизор.
18.1. В «Нашей стране» письмо Л. Рара (гл. ред. «Посева») с возмущением из‐за моей статьи о Солженицыне. В «Трибуне» собачий лай на ту же тему.
Заезжал Яша Александрович с конфетами, у него сегодня день рождения.
19.1. Вчера и сегодня совершил перестановку в своей комнате. Заходил к Грейдингерам.
Вечером с Иркой, Яшкой, Ю. Красным ходили к Безему Нафтали, потом были у нас, смотрели телевизор и пили чай.
Днем