МЖ. Роман-жизнь от первого лица. Алексей Колышевский
Помогите, свидетелем будете и поможете схему зарисовать.
– Ладно, без проблем, тем более раз такое дело…
Мы с мужиком из стоявшей в правом ряду «девятки» принялись было помогать одному из инспекторов замерять расстояние между покалеченными машинами, как вдруг я увидел еще одного инспектора, бегущего к нам от гаишной «шестерки». Тот подбежал к товарищу, остановившему меня и, по-видимому, старшему, и громко отрапортовал:
– А этот ругаться перестал и хрипит чего-то!
Мне это «хрипит чего-то» все сразу разъяснило, и я ринулся к ним:
– Где этот человек? Где он?!
– Да вон там, в машине сидит, а что?
– Я врач, мне необходимо посмотреть на него! Это, может быть, очень серьезно!
– А-а-а, ну если врач, то идем.
Не знаю, что тогда толкнуло меня назваться врачом. Может быть, мой врожденный авантюризм и нетерпимость к посредственности и бездействию в критических ситуациях? А может быть, ангел-хранитель таможенника договорился с моим, просканировав транспортный поток и не найдя никого более подходящего для помощи своему подзащитному. Хотел бы я посмотреть со стороны, как беседуют между собой ангелы. Какие слова они говорят при этом, какие жесты используют? Напоминает ли их беседа человеческую или они изъясняются с помощью телепатических потоков, перемещая терабайты информации за доли долей секунды? Или они стоят напротив друг друга, красиво расправив крылья и тряся ими, словно споря, у кого они круче?
В замызганной гаишной «шестерке», на заднем сиденье, нелепо согнувшись, полулежал здоровенный мужик в парадной форме таможенника. Майор, о чем говорила большая звездочка с рубином на погоне. Его рот выдувал кровавые пузыри, он хрипел, кашлял, и при кашле сквозь приоткрытые губы вытекала толчками кровь. Я забыл обо всем. Вид умирающего (я не сомневался в этом) человека заставил, как всегда, полностью сосредоточиться и принять на себя руководство ситуацией:
– Немедленно «Скорую», – скомандовал я собравшимся вокруг машины инспекторам, – у него сломана о руль грудная клетка, ребра разорвали легкие, в них полно крови! Она поступает в легкие постоянно, он может умереть, и вы будете за это отвечать, – холодно проговорил я, чувствуя себя хозяином положения.
Лица инспекторов побледнели, они поняли, что шутки закончились, и старший немедленно начал орать в рацию:
– Нам срочно нужна реанимация, у нас тут врач, он говорит, что человек умирает! Срочно реанимацию!!!
На счастье, мимо нас проезжала свободная карета «Скорой». Гаишники тут же ее остановили и вытряхнули из нее двух мужиков-фельдшеров. Те, злясь на гаишников, небрежно подошли к «шестерке», где встретились с моим командным натиском:
– Так! Немедленно носилки! Будем перекладывать!
Фельдшеры, как и все участники происходящего, сгрудившиеся вокруг единственного человека, который в состоянии отдавать четкие распоряжения, безоговорочно и сразу подчинились и метнулись