Дядюшка Лео, или 2 агента парагвайской разведки. Григорий Григорьевич Федорец
другие малевали портреты красоток с натуры. Правее стоял аппарат для развлечения добрых молодцев. На деревянной ручке – резиновая кувалда. К стальному табурету с кожаной подушкой для битья вертикально прикреплена широкая линейка. На ней световая шкала, фиксирующая мощь удара. Любой желающий мог продемонстрировать силушку, влупив кувалдой по подушке. В тот же миг световая дорожка, пробежав по шкале, замирала у цифры. Аттракцион дедовский, но популярен до сих пор. Несколько человек постоянно толклись рядом, наблюдая бесплатное шоу. И я посматривал туда.
Глянув в очередной раз, обнаружил у агрегата живописную пару. Он, крепенький толстячок в длиннющем плаще и шляпе с огромными полями. Она, крашеная блондинка с пышными формами. Мадам слегка возвышалась над спутником. Типичные провинциалы из среднего Нечерноземья. Мужичок явно примерился показать удаль молодецкую.
Степенно расстегнув многочисленные пуговицы, он эффектным жестом передал макинтош подруге. Далее последовал двубортный пиджак черного сукна. Грузным шагом бывалого молотобойца мужичок подошел к аппарату. Взял в руки кувалду. Качнул снаряд, приноравливаясь к весу. Расположился напротив подушки. Широко расставив ноги, чуть присел. Взмахнув кувалдой высоко над головой, замер на миг и рубанул.
«Пох», – утробно охнула подушка, а по шкале рванули веселые огоньки.
«Хрясть», – и натянутая на напряженных ягодицах брючная ткань разлетелась по шву в стороны. Белые, в крупный горошек, трусы выскочили из теснины. Оба звука слились.
Молотобоец медленно распрямил спину, самодовольно наблюдая, как мчится вверх дорожка. На числе «480» замерла. Мужичок повернулся к спутнице. Лицо его сияло. Что сказала мадам, я не слышал. Дальше произошло наглядное подтверждение тезиса, что счастье призрачно. Мордаха силача скисла, превратившись из румяного персика в залежалый урюк. Полный конфуз. Мужичок, вырвав у блондинки плащ, пулей влетел в него. Запахнувшись, он тут же скрылся в толпе. Исчезла и мадам.
Сидеть под навесом, потягивая прохладное пиво, наблюдать за коловращением вокруг было, несомненно, комфортнее, чем плющиться и потеть в толпе. Весеннее солнце радовало, пиво было отменным, с натруженных ног стекала усталость, а жизнь выглядела увлекательным путешествием с приятными сюрпризами. К сожалению, все заканчивается. Допито пиво, солнце завалилось за стены домов, а нам пара возвращаться.
Крутясь в яме панцирной сетки, я торопился заснуть. Завтра предстоял хлопотный день. Кровать кряхтела и вздыхала. Игорь давным-давно выплескивал переливистые трели. Мне же сон не шел. Тогда я пошел на хитрость. Стал перебирать в памяти события последних дней, утомляя сознание. Удалось. Сон, невесомым шелком, накрыл и поволок в дивное путешествие по небывало-бывалой стране. Картинки, скрытые рваным туманом, наплывали, голоса людей звучали мягко, убаюкивали. Медленно выплыло купе плацкартного вагона с пассажирами. Где-то рядом я. Неспешный дорожный разговор. В углу у окна дед.
– Вот ты говоришь, рецепт самогона, –