Пули над сельвой. Виктор Степанычев
изображая серую мышку-норушку. Когда еще такое случится? А может, наоборот, теперь только так и будет…
Вадим последним поднимался по трапу «Боинга». Ему опять на глаза попалась дама со свитой из суровых бодигардов. Число последних, правда, уменьшилось до двоих. Брюнетка, умело прикрытая телохранителями на ступеньках трапа стандартным «бутербродом», уже заходила в самолет. Вадим, поднявшись на борт, автоматически отметил, что они проследовали в первый класс. Подобной роскоши российский командировочный позволить себе не мог, билет у него был в экономкласс.
Его место было в предпоследнем ряду у прохода. На соседнем кресле у окна расположился примерно его возраста блондин с солидным брюшком, по виду – клерк средней руки, явно американец или англичанин. Впереди сидел расхристанный юнец, знакомый по регистрации. Он, правда, уже не отбивал ритм, но по-прежнему был отгорожен от мира наушниками.
Вадим внимательно прослушал объявление о маршруте, условиях и времени полета. «Боинг-747» парагвайской авиакомпании собирался лететь на ужасной высоте в сорок тысяч футов над грешной землей с антарктической температурой воздуха за бортом в минус шестьдесят градусов по Цельсию. По дороге лайнер должен был совершить посадку в Майами для дозаправки горючего и далее следовать непосредственно на Асунсьон. Ну и, как и положено, командир корабля и экипаж от всей души желали пассажирам приятного воздушного путешествия.
Ничего нового для себя Веклемишев не услышал. Если честно, то и особо приятного от столь утомительного перелета он не ожидал. И еще до отъезда в Москве Вадим изучил предстоящий маршрут, проследив его по карте, вытаскивая из памяти то, что было заложено опытом и что вряд ли могло пригодиться ему в этой поездке. Не было нужды Викингу опасаться внимания спецслужб и излишней бдительности пограничной охраны и таможенников. И не стоило ему отрабатывать пути отхода и запоминать адреса в чужих городах. Викинг ушел, затерялся где-то в далеком прошлом. А в настоящем добропорядочность и законопослушание были предписаны г-ну Веклемишеву В. А. Но привычка тщательной подготовки осталась, и ничего с этим он поделать не мог.
«Боинг» вырулил на взлетную полосу, сотрясаясь, лихо заревел моторами и, ускоряя темп, побежал по бетону. Разбег, толчок… Неспешно, но уверенно набрав высоту, самолет пару раз накренился, выбирая курс, потом выровнялся и почти перестал вибрировать. Шум двигателей отдалился и стал тише. Вадим повернул голову к иллюминатору. За стеклом сгустилась темнота. Время шло к полуночи по среднеевропейскому. «Боинг» пытался догнать ушедший на закат день, а ночь спешила за ним, не давая совершить столь неестественный поступок.
Улыбчивые бортпроводницы, одаривая пассажиров ослепительно-стандартными улыбками, заскользили по салону, развозя по двум проходам напитки с градусами и без оных, а также прессу. Веклемишев ограничился лишь стаканом минералки и, проигнорировав «Таймс» и «Вашингтон пост», лежащие на нижней полочке столика,