Шамбала – это не миф. Отсутствует
друзьям и врагам, что моя воспитательница, так называемая гувернантка, обучила меня ужасающему йоркширскому диалекту. С того времени, как мой отец привез меня в Англию, думая, что я прекрасно говорю по-английски (мне тогда было 14 лет), и люди спрашивали его, где я получила образование – в Йоркшире или в Ирландии, и хохотали над моим акцентом и образом речи, – я совсем забросила английский язык и пыталась, как могла, не пользоваться им вообще. С 14 лет и до тех пор, пока мне не стало больше сорока, я никогда не говорила по-английски, не говоря уже о том, чтобы писать, – и совсем его забыла. Я могла читать по-английски, но очень редко это делала. Я помню, как трудно мне было понимать хорошо написанную английскую книгу еще в 1867 году в Венеции. Когда в 1873 году я приехала в Америку, я умела лишь немного говорить по-английски, и об этом могут свидетельствовать и Олькотт, и Джадж, и все, кто меня тогда знал. Я бы хотела, чтобы люди увидели статью, которую я однажды пыталась написать для «Знамени Света» и в которой я вместо «сангвинический» написала «кровавый» и т. д. Я научилась писать по-английски во время работы над «Изидой» (т. е. посредством писания «Изиды»); это именно так, и профессор Уайдлер, который каждую неделю приходил, чтобы помогать Олькотту в распределении глав и написании индекса, может это засвидетельствовать. И когда я закончила «Изиду» (нынешняя «Изида» – это только третья часть того, что я написала и уничтожила) – я уже писала по-английски так же, как я пишу теперь – не хуже и не лучше. (…) Что же тогда удивительного в том, что мой английский язык и язык Махатмы оказались сходными! Язык Олькотта и мой также проявляют сходство в американизмах, которым я научилась от него за эти десять лет. (…)
Имеется не три решения, а только два: или я выдумала Учителей, их философию, написанные ими письма и т. д., или же не выдумала. Если я их выдумала и Учителей на самом деле не существует, тогда их рукописи тоже не могли бы существовать; или же я эти письма-рукописи тоже выдумала, и если так, то как могут называть меня «подделывательницей»? Тогда это мои рукописи, и я имею право использовать их, если я так умна. Что касается изобретения философии и учения, – это покажет «Т[айная] Д[октрина]. Здесь я нахожусь одна с графиней в качестве свидетельницы. У меня здесь нет никаких книг и никого, кто бы помогал мне. И я скажу вам, что «Тайная Доктрина» будет в двадцать раз ученее, философичнее и лучше, чем «Изида», которая будет ею убита. Имеются сотни тем, на которые мне разрешено говорить и давать пояснения. Я покажу, что может сделать «русский шпион», мнимый подделыватель и плагиатор, и т. д. Будет доказано, что вся Доктрина – камень основания всех религий; это будет доказано на основании опубликованных индусских экзотерических книг, символы которых будут объяснены эзотерически. Будет показана чрезвычайная ясность «Эзотерического Буддизма», и правильность его доктрин будет доказана математически, геометрически, логически и научно. Ходжсон очень искусен, но он недостаточно искусен для Истины, и она восторжествует, после чего я могу спокойно