Белые ночи с Херувимом. Наталья Александрова
сказала я. – Видеть его не могу! И не кормите его, он наказан.
– Хм, – дядя Вася отвел глаза, и я опомнилась.
Можно себе представить, во что превратит его квартиру голодный Бонни!
– Делайте что хотите! – рассердилась я и ушла.
Дома я быстренько перебрала одежду и остановилась на сером официальном костюме, который приобрела давно по настоянию свекрови. Она говорила, что такой костюм должен быть в гардеробе каждой приличной женщины – для разных официальных мероприятий.
Права оказалась свекровь, костюм пригодился для развода, в суд его надевала. Одна беда – костюм был дорогой, так что я повязала легкомысленный шелковый платочек и надела совершенно не подходящие к нему коричневые туфли на среднем каблуке. Волосы зачесала гладко, губы едва тронула помадой – сойдет. Ну, еще тени голубые на глаза. Сейчас так никто не носит, но зато это здорово меняет лицо.
Через четверть часа я остановилась около того дома, где проживала наша новая клиентка и который в ближайшее время должен был стать местом нашего расследования. Дом этот располагался совсем недалеко, на Третьей линии Васильевского острова, так что мне даже не пришлось воспользоваться транспортом.
Дом был красивый, дореволюционной постройки и отлично отремонтированный. Единственное, что меня немного смутило, – в воздухе перед домом витал какой-то неприятный аромат.
Перед входом в дом лениво возил метлой по тротуару гордый сын степей, таджикский гастарбайтер. Остановившись рядом с ним, я поправила очки (без диоптрий, я надела их для пущей солидности) и строго осведомилась:
– Третья линия, дом двенадцать? Я из службы судебных приставов!
Дворник побледнел, замер, взял метлу на изготовку и затараторил:
– Моя регистрация есть! Марфа Семеновна моя паспорт в ящик убрал, а так регистрация есть! Моя участковый платил, моя Степан Степаныч платил, моя всем платил! Регистрация есть, как положено!..
– Да я вовсе не к вам, – успокоила я гастарбайтера. – И не по поводу регистрации. В этом доме проживают господа Капустины?
Вместо того чтобы успокоиться, гастарбайтер еще больше перепугался:
– Это моя ни при чем! Моя Марфа Семеновна говорил, что нельзя капуста в дворницкая хранить, что капуста запахнет, санитарный врач придет, сердиться будет!
Я принюхалась: вот, оказывается, чем пахло возле этого памятника архитектуры начала прошлого века!
Поняв, что больше ничего полезного от запуганного дворника не узнаю, я направилась к подъезду.
В этот момент оттуда вышел высокий немолодой мужчина с йоркширским терьером под мышкой. Он галантно придержал передо мной дверь, таким образом решив за меня проблему проникновения на объект. В ответ на это владелец йорка ожидал от меня улыбки, но не дождался: я не хотела выходить из роли сурового судебного пристава.
Поднявшись на третий этаж, я остановилась перед квартирой нашей заказчицы и с весьма строгим видом позвонила.
Естественно, мне никто не открыл.
Это