Подруги Высоцкого. Юрий Сушко
небывалая жара и засуха. В пригороде горели торфяные болота, и воздух был таким, что в нескольких метрах человека невозможно было увидеть. Но смерть выцелила одного, самого беззащитного…
Владимир Высоцкий, потрясенный трагической гибелью друга, прощаясь, написал:
…Умер шут. Он воровал минуты —
Грустные минуты у людей.
Разве кто-нибудь мог тогда предположить, что именно 25 июля, пусть через восемь лет, в 1980-м, обернется проклятой датой и для самого Высоцкого?..
Владимиру Семеновичу так хотелось, чтобы те люди, чьей дружбой и талантами он особенно дорожил, стали близкими и для Беллы. Он с небывалой гордостью представлял ей легендарного золотоискателя Вадима Туманова. «У Володи был острый взгляд на жизнь. И ему были близки люди простые, честные, благородные, далекие от светских московских развлечений… Туманов показался мне немного медлительным, но в нем угадывалась какая-то огромная внутренняя сила… Все это было ново и волновало: артель, Сибирь, золотоискатели – смелые люди, официально получающие большие деньги…»
Для Туманова же главным было то, что «Белла была одной из немногих, кто действительно хотел, чтобы Володя был напечатан, очень старалась помочь…». В день знакомства у Беллы под руками как назло не оказалось ее сборника, и она подарила Вадиму Ивановичу свежий типографский оттиск стихов, надписав: «Дорогой мой, родной Вадим! Спасибо тебе – за Володю, за меня – всегда буду верить, что твоя сердечная расточительность охранит твое сердце, твою жизнь. Всегда твоя Белла».
Когда она спустя годы читала (вернее, слушала чтение вслух) книгу жизни Туманова, ее поразил «этот шедевр человеческой доблести. Лагерные воспоминания вообще в принципе представляют ценность. А она еще и о том, как человек, не будучи подготовлен к страшным обстоятельствам, сохраняет честь, достоинство…».
Ей совершенно было чуждо определение «своего круга». Объясняла это просто: «У меня никогда не было своего круга, потому что у меня никогда не было тщеславия…» И добавляла: «В устройство моего характера очень прочно входит отстраненность обожания. Потом, по величию творчества человека всегда можно сказать о величии его души». Но не позволяла душевную близость с тем или иным человеком ставить в прямую зависимость от степени его таланта. Хотя однажды допустила легкую бестактность. Как-то из озорства, куража, может быть, настойчиво потребовала, чтобы на одной дружеской вечеринке по очереди выступали Михаил Жванецкий и Владимир Высоцкий. Слушала, до слез хохотала и аплодировала миниатюрам Жванецкого, потом застыла перед песнями-монологам Высоцкого. Помолчала, все взвесила и честно сказала: «Все-таки – Высоцкий!..» Вспоминая об этом случае, Михаил Михайлович с обезоруживающей улыбкой обреченно говорил: «Вот так я с этим и живу всю жизнь…»
Ахмадулина откровенно радовалась любовному союзу Марины Влади и Высоцкого, благословляла эту пару и даже немножко завидовала им. Не сдерживая