Генерал Смерть. Максим Шахов
в одинаковых просторных спортивных костюмах, не затрудняющих самых резких поворотов тела и хорошо скрывающих от противника любые движения бойца, готовящегося к нанесению удара.
«Ну вот, а я, понимаешь, чуть ли не во фраке явился! – На Аракчееве действительно был надет очень приличный летний костюм. – Предупреждать надо, что в церемонию встречи входят спортивные танцы с элементами рукопашного боя. Я бы внес подобающие случаю изменения в свою экипировку».
Вадик мгновенно оценил обстановку. Из холла вели три двери: двустворчатая стеклянная в тренажерный зал и две небольшие деревянные в раздевалки. «Наверно, оттуда имеются пути в душевые и на выход из комплекса». Свободной для доступа оставалась только одна дверь женской раздевалки. «Вот, значит, где мне приготовили торжественный каравай с солью. Нет-нет, господа, кушайте сами!»
Но и оставаться в холле было нельзя: в небольшом помещении против пятерых противников у него было мало шансов. «Нужен простор для маневра. Плевать, что в зале еще полдесятка человек осталось!» Одним движением он сорвал с себя легкий кремовый пиджак и швырнул его в лицо лже-Истратова, потом сделал два коротких обманных шага в направлении свободной двери женской раздевалки. Никто не дернулся преградить ему путь. Зато оба «качка» от стеклянных дверей синхронно шагнули вперед. «Значит, точно: к бабам гонят!»
На самом деле Вадим не столько приблизился к женской раздевалке, сколько переместился ближе к углу, в котором стояла кадка с фикусом. Следующим движением Аракчеев ухватил за ствол это двухметровое «канцелярское» дерево и, как молотобоец, метнул его вместе с кадкой под ноги спешащим вперед бойцам из тренажерного зала.
Это было все равно как огреть на ходу бегуна по ногам скамейкой. «Качков» подкосило, словно кегли в боулинге: оба рухнули носами в пол. Сильно оттолкнувшись, Вадим совершил классический прыжок-полет над распростертыми телами, вытянув вперед руки и перейдя на завершающей стадии в элегантный кувырок через голову. Он так и въехал в тренажерный зал: на одном колене, низко согнувшись и опираясь обеими руками в пол.
Здесь его явно не ждали. Два человека продолжали свой монотонный бег по нескончаемой дорожке тренажера. Один, лежа спиной на широкой низкой скамье, отжимал руками от груди штангу. Еще двое, о чем-то беседуя между собой, как раз приближались к выходным дверям. У Аракчеева мелькнула мысль, что, возможно, не все «пациенты» в зале были подставными фигурами, только времени на отбор и классификацию у него не было.
Оба «собеседника» оказались от Вадима на расстоянии не более метра и были тут же с грохотом опрокинуты на пол мощными рывками его обеих рук за пятки. Сам Вадик птицей взвился на шведскую лестницу, потому что лежащий до этого на скамье «атлет» не только успел вскочить на ноги, но и замахивался на противника тяжелой штангой, держа ее за один конец. Сумасшедшей силы удар пришелся на параллельные перекладины «шведки». Раздался оглушительный треск, на пол посыпались деревянные обломки, и с тяжелым грохотом покатились сорвавшиеся с грифа металлические