Неприступный Севастополь. Круговая оборона. Георгий Савицкий
на него земли. Умение самостоятельно откапываться после обстрелов появилось еще в Донецке – летом 2014 года. С тех пор он, неведомым образом пересекший почти семьдесят лет пространственно-временного континуума, только совершенствовался в этом крайне полезном на войне навыке…
Отряхнув пыль с полевой формы, Алексей осмотрелся. Рядом поднялся замкомбата. Он глянул на наручные часы.
– Минута в минуту – с немецкой, мать его, педантичностью!.. – заметил старлей.
«Вояка старый, а такие мудреные слова знает – «педантичностью»!» – невольно подумал Алексей.
– Я до войны учителем русского языка и литературы был, – усмехнулся старший лейтенант, правильно истолковав недоверчивый взгляд Алексея.
– Вот оно как!..
Воюют не суперсолдаты, а вполне обычные люди. Вот и получается, что вчерашний учитель становится замкомандира батальона, студент-физик командует мощными орудиями, неприметный работяга садится за рычаги танка или осваивает с такой же рабочей основательностью пулемет или снайперскую винтовку. Война ведет свой особый счет человеческим талантам.
Когда закончилась канонада, Алексей невольно взглянул туда, где раскинулся на холмах белоснежный когда-то город. Опутанный колючей проволокой, ощетинившийся стволами артиллерийских орудий, перепаханный воронками от бомб и снарядов, изрезанный траншеями, окопами, ходами сообщения, лежащий в руинах Севастополь продолжал жить и сражаться.
Основательные здания старой постройки сопротивлялись гитлеровским обстрелам, массивную каменную кладку было не так-то и легко пробить. В центре, ближе к Совфлотовской – бывшей Графской – пристани, дома хоть и пострадали, но все же не так сильно. Завалы на улицах расчищали после каждой бомбардировки, каждого артобстрела. Хуже было с деревьями: еще год назад – в сорок первом беспощадный артиллерийский огонь буквально выкосил практически все парки. Так, на Малаховом кургане, откуда и сейчас стреляла 130-миллиметровая батарея Матюхина, от большого тенистого парка осталось всего лишь одно дерево.
Но и в этом случае севастопольцы не растерялись. Весной и летом 1942 года они высаживали деревья, распахивали участки под огороды, на которых выращивали зелень и овощи. Некоторые деревья высаживали специально в кадках и прятали во время обстрелов в подземных укрытиях.
Работали производственные комбинаты, которые теперь также располагались в подземных штольнях. Там выпускали минометы, бутылки с зажигательной смесью, мины и гранаты, ремонтировали оружие и боевую технику, шили солдатское обмундирование и снаряжение, выпекали хлеб и готовили консервы. В подземных госпиталях излечивались раненые.
Город продолжал жить и сражаться. Причем не выживать, а именно – жить. Работали подземные кинотеатры и школы, работали и кинопередвижки, которые демонстрировали фильмы военным и гражданским жителям Севастополя. Выступали концертные бригады, которые старались эмоционально «разгрузить»