Четыре друга на фоне столетия. Вера Прохорова
всех, о ком вспоминаю. Нет ни Светика, ни Бориса Леонидовича, ни Зины, ни Юры Нагибина, ни Роберта Рафаиловича. Пустота вокруг. А я, как ни странно, жива. Может, для того, чтобы успеть рассказать о них?»
И она вспоминала.
Чашку с уже остывшим и ставшим иссиня-черным от забытого в ней пакетика с заваркой чая Вера Ивановна замечала только через пару часов.
Вера Ивановна оказалась неповторимой рассказчицей.
Когда мы только познакомились, ей уже был 81 год. Достойный возраст для человека с прекрасной памятью и завидным чувством юмора.
Но и за те десять лет, в течение которых мы делали эту книгу, она, кажется, почти не изменилась.
То же поразительное внимание к деталям судеб своих великих современников, цепкость памяти и ироничное отношение к себе.
Во время одной из наших встреч ей по телефону позвонил кто-то из племянниц.
Узнав тему нашей беседы (мы говорили об отречении Николая Второго и роли, которую в этом сыграл двоюродный дед Прохоровой), девушка строго, как мне показалось, поправила неточность Веры Ивановны в датах.
Та виновато улыбнулась и произнесла в трубку: «Да, я оговорилась. Но белые медведи склероза, о которых ты подумала, еще только на пути ко мне».
После того как Прохоровой исполнилось 90 лет, мне стало страшно набирать номер ее домашнего телефона.
Я боялся, что мне просто не ответят. Или трубку возьмет уже совсем другой человек.
И как же я был счастлив, когда Вера Ивановна поднимала трубку и своим ставшим для меня уже родным голосом привычно произносила скороговоркой: «Але-але-але».
На вопрос о том, как она себя чувствует, отвечала: «Все еще жива, как ни странно».
А узнав о том, что я звоню из Грузии, где сейчас уже жарко, интересовалась: «Я надеюсь, только в плане температуры?»
Когда я приезжал в Москву, мы снова встречались.
Привычно ставили чайник и так же традиционно о нем забывали.
Я приносил с собой диктофон и чистую тетрадь, в которой было записано только два слова – имя и фамилия очередного великого знакомого Прохоровой.
Каждый раз, слушая ее, я понимал, что Вера Ивановна – это мой клад.
И моя книга…
Глава 1
Випа
Линия жизни
Вера Прохорова
Родилась 26 июня 1918 года в Москве.
Отец – Иван Прохоров, последний владелец Прохоровской Трехгорной мануфактуры. Умер в 1927 году, похоронен на Ваганьковском кладбище Москвы.
Мать – Надежда Гучкова, преподаватель английского языка. Умерла в 1946 году, похоронена на Ваганьковском кладбище.
Прабабушка со стороны отца – Варвара Прохорова, двоюродная сестра Константина Станиславского. Похоронена в семейном мавзолее на территории Новодевичьего монастыря.
Двоюродный дядя со стороны отца – Александр Алехин, четвертый чемпион мира по шахматам.
Прадед со стороны матери – Петр Боткин, купец первой гильдии, владелец крупной чайной фирмы.
Бабушка со стороны матери – Вера