Шалаш в Эдеме. Наталья Александрова
кирпича – таких много строили в девяностые годы, мамочкин третий муж, телевизионщик, называл этот стиль «тюремный модерн». Вокруг дома раскинулся просторный участок, покрытый ровным газоном и окруженный трехметровым забором из бетонных плит. Кроме газона, на участке ничего не было – ни куста, ни деревца. Только рядом с мощеной дорожкой скучал керамический гном.
Костян посигналил кому-то, и перед нами медленно открылись огромные железные ворота.
Лимон выжал сцепление, и обе машины одна за другой выехали на дорогу.
Лимон тяжело вздохнул, повернул налево, выехал на пустынное утреннее шоссе и тонким жалобным голосом запел:
– Вот уже четвертый срок мотаю…
Я скосила на него глаза и незаметно потянулась к дверной ручке. Мы ехали не очень быстро, так что, если суметь распахнуть дверцу и выскочить на ходу из машины, есть шанс уцелеть. Скатиться с обочины и бегом в лес… пока Лимон с Костяном опомнятся, остановят свои тачки, пока бросятся в погоню, я уже могу спрятаться в густом кустарнике. Конечно, шансы у меня небольшие, но если играть по их сценарию, то и вообще никаких.
Однако и тут мне не повезло: двери были заблокированы.
– Сиди смирно! – прикрикнул Лимон, заметив мои маневры. – Думаешь, мне охота с тобой возиться?
– Лимончик, дорогой, пожалей меня! – Почувствовав в его голосе слабину, я попробовала разжалобить бандюгана. – Я еще совсем молодая, мне умирать неохота…
Слова эти прозвучали так фальшиво – даже самой стало противно. В данном случае уместнее было бы проклясть моих убийц и обозвать их по-всякому, а не умолять о пощаде. Однако мои слова вызвали у Лимона неожиданный взрыв эмоций.
– Пожалеть, да? А кто Лимона пожалеет? Умирать ей неохота! А мне, думаешь, охота? Мне тоже неохота! Знаешь, какие это люди? Им меня замочить – все равно что моль прихлопнуть! Так что сиди смирно и помалкивай, а не то…
Ничем конкретным он грозить не стал – меня впереди так или иначе ждала смерть, по сравнению с которой его угрозы не катили.
Лимон прибавил скорость и снова жалобно запел:
– …И никто меня дома не ждет! До свободы денечки считаю, но она никогда не придет…
По обе стороны шоссе тянулся мрачный ельник. Дорога сделала поворот, ельник расступился, и справа от шоссе показался глубокий овраг, заросший редким кустарником.
– Вот и приехали! – проговорил Лимон, сбрасывая скорость и подкатывая к обочине. – Станция Березай, кому надо – вылезай! Не забывайте свои вещи в вагонах!
От его мрачного юмора мне стало совсем худо.
Неужели этот сырой осенний овраг станет моей могилой, а тупой мордатый бандит будет последним человеком, которого я увижу в своей короткой несуразной жизни?
Джип Костяна остановился чуть поодаль. Костян не выходил из машины – он издали наблюдал за своим напарником.
Вдруг из-за поворота шоссе показалась темная машина. Я дернулась к окну – позвать на помощь, хотя бы просто закричать… хотя вряд ли какой-то случайный рыцарь придет мне на помощь, спасет меня от бандитов, но это –