Невероятное влечение. Бренда Джойс
позади, и пропустили его в самое начало вереницы гостей. Сара застенчиво раскраснелась, когда лорд Монклер, который был намного старше ее, бросился рассыпаться в поздравлениях, и Стивен помедлил, чтобы, улыбнувшись, поздороваться с леди Херрингтон.
– Как поживаете, ваша светлость? – спросила Бланш Херрингтон, тепло сжимая обе его ладони.
Бланш была сердечна и добра к Стивену с момента самой первой их встречи, когда ему было девять лет. В свою очередь, Маубрей относился к леди Херрингтон с неподдельной симпатией, понимая, что ее глубокая, искренняя любовь к сэру Рексу распространяется и на него.
– Я от души наслаждаюсь вечером, как, очевидно, и Сара.
– Это правда, – с нежностью отозвалась Бланш. – Сара так переживала сегодня! Вы ведь знаете, какая она скромная! Дочь боялась, что не оправдает ожиданий гостей. К счастью, эти страхи не сбылись, и она замечательно проводит время.
Стивен взглянул на Сару, гадая, как же внушить ей больше уверенности в своих силах. Виновница торжества заметила его и тут же вышла вперед, покраснев от смущения.
– Ваша светлость, – прошептала она.
Еще давным-давно герцог решил, что подобное формальное обращение к нему со стороны единокровных сестер и брата не стоит рассматривать как нечто неловкое – такова была необходимость. Он взял ладони Сары в свои и произнес:
– Примите поздравления, моя дорогая. Вы просто восхитительны сегодня вечером, и, полагаю, бал проходит с большим успехом.
– Благодарю вас, ваша светлость, – застенчиво улыбнулась она. – Я так рада, что вы смогли присутствовать здесь!
– Я никогда не пропустил бы ваш день рождения. Я оставил презент на столе для подарков в холле и надеюсь, он вам понравится.
– Я буду хранить этот подарок как сокровище, – серьезно пообещала Сара. – Потому что его преподнесли вы.
Стивен наклонился и поцеловал руку сестры. Он подарил Саре ожерелье с крупным кулоном из бриллианта в надежде на то, что она будет дорожить этим украшением всегда. В глубине души герцог растрогался, но прежде, чем выпрямиться, он заметил призрак Тома Маубрея, стоявшего рядом с Сарой. Облик завис в воздухе всего на мгновение, но Стивен успел заметить, что старик смеялся над его чувствами, словно считал сентиментальным глупцом.
Все тело Стивена болезненно напряглось. Даже при том, что Том давно ушел в мир иной и увиденное секунду назад было даже не призраком, а лишь капризом памяти, в ушах настойчиво, четко, так, будто старый герцог был жив, стучало: «Твой долг – Клервуд, а не твои единокровные сестры и брат! И ты еще смеешь желать чего-то большего?..»
Но Стивен не желал ничего большего. Он просто любил свою сестру – и это был долг важнее всех остальных, вместе взятых.
Сэр Рекс отделился от группы гостей и обернулся к нему. Стивен знал, что ему повезло: родной отец был истинным человеком чести, и вот уже многие годы их связывала по-настоящему крепкая дружба.
– Сара