Дивизион: Умножающий печаль. Райский сад дьявола (сборник). Георгий Вайнер
скорее спать! Сейчас опустится пелена сна и ночная сумерь превратится в ослепительное сияние полдня, ленивую жару, цинковый цокот цикад, тяжелую густую зелень над головой, тонкий плеск воды в источнике, сладко-пряный вкус черного фригийского вина и веселые нежные звуки свирели, на которой играет пьяный Пан – дорогой мой гость и друг Селен Марсий.
Пан, здоровенный, корявый, коренастый, прекрасный, губастый, пучеглазый урод, отложил в сторону мех с вином и сказал:
– Вели, Мидас, привести моего осла. И мне пора собираться в путь.
– Куда ты, Пан? Оставайся! Будь мне братом – разделим царство пополам!
Вскочили, тревожно зашевелили ушами мои любимые псы, зачарованно слушавшие музыку Пана.
Засмеялся Пан, замотал кудлатой головой, взмахнул своим пышным лошадиным хвостом.
– Я не хочу быть царем, Мидас. Я служу Дионису, дарю людям радость. У нас с тобой разные пути! – со смехом сказал Пан, скаля свои желтые лошадиные зубы.
– Столько я не спросил у тебя, Пан! – крикнул я в досаде. – Я столького не узнал!
– Человек – раб или царь – не может знать всего. Все знают только боги, – грустно ответил Пан. – Мне хорошо было у тебя – ты был мудр и щедр. Прощаясь, я хочу сделать тебе подарок…
– Какой подарок может утешить меня, если ты, Пан, уходишь? – спросил я в искреннем огорчении.
– Все обязательно расстаются когда-то. Только бессмертные боги избавлены от этой сладкой горести, – сказал Пан и снова засмеялся. – Скажу тебе по секрету – от этого они надоели друг другу. Я обещал тебе подарок…
– Спасибо, Пан. Ты и так одарил меня своей дружбой…
Пан отмахнулся от меня:
– Не было случая, чтобы мой господин, великий и веселый Дионис, не выполнил моей просьбы. Скажи мне о своей мечте, и Дионис исполнит ее…
– Я – царь, я привык повелевать, а не просить!
– Боги повелевают царями строже, чем ты своими слугами. Потому что они зрячи, а люди слепы.
– Хорошо, Пан. Цари могут просить богов только об одном – о власти!
– Какая тебе нужна власть, Мидас? – с интересом спросил Пан.
– Богатство! Безмерное, невиданное на земле богатство! – сказал я твердо.
Пан снова уселся на камень, подтянул к себе мех с вином, сделал несколько огромных глотков, поинтересовался:
– Зачем тебе, Мидас, богатство? Ты ведь просил о власти…
– Я много дней слушал твои рассказы и песни, всезнающий Пан. О людях Ойкумены, откуда мы пришли, как жили, с кем воевали, кто пал и кто возвысился. Ты рассказывал мне о гневе, любви, сострадании и зависти, о жестокости и милосердии…
– Я не говорил тебе, Мидас, о богатстве, – усмехнулся Пан.
– Потому что ты, Пан, как все, живущие вместе с богами, скрытен и лукав. Я понял, что власти в бедности не существует. Она как былинка в поле – до первого ветра…
– Запомни, Мидас, богатство ожесточает сердце…
– Но просвещает умы…
– Богатство приводит к одиночеству, – печально сказал Пан.
– Это