Через века и страны. Б.И. Николаевский. Судьба меньшевика, историка, советолога, главного свидетеля эпохальных изменений в жизни России первой половины XX века. Юрий Фельштинский
box 37, folder 9.
34
Ibid.
35
Kristof L.K.D. B.I. Nicolaevsky: The Formative Years. P. 6.
36
MP, box 37, folder 9.
37
Ахмерова Ф. Мне не в чем каяться… С. 19–20.
38
Быков Д. Был ли Горький? М.: Астрель, 2008. С. 111–112.
39
MP, box 37, folder 10.
40
МР, box 37, folder 10.
41
Лэд Кристоф, заместитель руководителя Меньшевистского проекта, общавшийся с Николаевским и немного владевший русским языком, вспоминал, что и в старости Николаевский с глубоким чувством декламировал Некрасова, лирику которого запомнил на всю жизнь (Kristof L.K.D. B.I. Nicolaevsky: The Formative Years. P. 7).
42
MP, box 37, folder 10.
43
The Making of the Three Russian Revolutionaries. P. 224.
44
MP, box 37, folder 9.
45
Ibid, folder 11.
46
Ibid, folder 10.
47
Отец Иоанн (Иван Михайлович Николаевский) погиб, по воспоминаниям Бориса Николаевского, нелепо в возрасте 50 лет. Перевернулась лодка, на которой он вместе с семилетним сыном Всеволодом (пятью годами младше Бориса) переправлялся через реку Белую. Спасти их не удалось.
48
Ахмерова Ф. Мне не в чем каяться… С. 26.
49
МР, box 37, folder 10.
50
МР, box 37, folder 11.
51
Николаевский Б. В.М. Чернов как идеолог // На рубеже. 1952. № 3–4. С. 8.
52
МР, box 37, folder 11.
53
MP, box 37, folder 11; Ким A., Ненароков А. Чутьем сердца // Николаевская Е. Жизнь не имеет жалости: Письма 1922–1935 гг. сыну Борису Ивановичу Николаевскому из Оренбурга и Москвы в Берлин и Париж / Сост. А. Ненароков. М.: РОССПЭН, 2005. С. 8.
54
MP, box 37, folder 11.
55
Социалистический вестник. 1958. № 10. С. 203.
56
The Making of the Three Russian Revolutionaries. P. 248.
57
МР, box 37, folder 11.
58
Ibid.
59
Ахмерова Ф. Мне не в чем каяться… С. 46–47, 179.
60
The Making of the Three Russian Revolutionaries. P. 258.
61
MP, box 37, folder 12.
62
MP, box 37, folder 12.
63
MP, box 37, folder 12.
64
МР, box 37, folder 12. Пройдет немного времени, и Огорелов, как и Николаевский, и многие другие большевики первых лет социал-демократии, поймут, что ленинский экстремизм и нечистоплотные методы политической борьбы, характерные для него, им чужды. Огорелов станет меньшевиком, но после 1917 г. пойдет на службу к большевистской власти. Одно время он будет председателем городского совета г. Владивостока. Затем будет работать экономистом, в этом качестве в 20-х годах побывает в Берлине, где произойдет его дружеская встреча с Николаевским. Дальнейшие следы этого человека затеряются. Скорее всего, в годы «большого террора» он был репрессирован.
65
Kristof L.K.D. B.I. Nicolaevsky: The Formative Years. P. 12.
66
МР, box 37, folder 13.
67
Ibid, folder 12.
68
Попов Ф.Г. Летопись революционных событий в Самарской