Остров живых. Николай Берг
отсюда уже наши железяки.
– Вот и охраняй. Бэтээр сейчас – акче![1]
Мне не удается выразить в звуке все свое неудовольствие, а наш батыр уже слинял на двух броневиках, забрав большую часть личного состава. И Филя урыл, и саперы. Прошу Сашу максимально приглядывать за стоящей техникой. Взять пару человек и приглядывать. Техника стоит сплошным черным массивом. Только антенны торчат сверху в посеревшем уже небе. Подобраться можно со всех сторон – тут эти железяки друг друга загораживают.
У нас так из охраняемого часовыми парка пропало несколько танковых катков. Все расположение обыскали – пропали катки. А ведь не иголка – каждый за сто кило весит… Блинчик зеленый. Потом на КПП девушка-пионервожатая пришла. У них был в школе сбор металлолома… Ну дальше понятно? Точно, пионеры ухитрились с ремонтируемых танков четыре катка увести. Как – одному богу известно. Семикласснички… И три километра до их школы – специально измерили – как-то перли. По тропинке. Над речным обрывом.
А тут, если проморгаем, кончиться все может куда хуже. Боезапас-то в каждой машине.
Собираюсь позвать ближайший к нам патруль, но он отирается у кухонь – вроде и близко, да не очень. Второй пары вообще не видно.
– Скорее! Ты врач? Да? Скорее, там моя жена рожает!
Молодой парень, неприятно землистая кожа, глаза какие-то снулые. Но возбужден сильно. Жена рожает, это не фунт изюма, тем более в таких условиях.
Делаю, не подумав, вместе с ним несколько шагов, потом останавливаюсь, начинаю разворачиваться. Нужна горячая вода, теплое помещение, подмога. Куда это я поскакал?
– Погоди, надо носилки взять, ребят еще – даже если рожает, в палатке с печкой это лучше де…
В голове грохает гулкий колокол, я как-то нелепо падаю, потеряв по дороге ориентацию в пространстве, и потому шмякаюсь, сбив дыхание. Что-то рвет у меня ухо.
– Эй, э… Что…
Еще раз гулко по башке. Уху больно очень, и голову крючит набок. И еще раз колокол…
Прихожу в себя с трудом, кто-то дергает меня за плечо. А я сижу в какой-то нелепой и неудобной позе. Руки подламываются, но я вроде ухитряюсь на них опираться. Меня кто-то ритмично и очень нежно трогает за кончик носа – быстрыми легкими касаниями.
Фокусирую глаза. Голова не моя. Руки вижу. Между ними серый грязный наст и по нему проявляются темные точки. До меня наконец доходит, что это такое. Капельки крови капают из носа – и словно кто-то тихонько трогает тебя за нос. Организм не может понять, что это из него утекает, не положено такому, вот нервы и сигналят, как умеют… Получается странно. Цвет крови на темно-сером какой-то неправильно веселенький…
Что это я опять отчебучил?
А вообще хрен его знает.
Кто-то подхватывает меня под руку, помогает встать. Ноги тоже не мои. Нет, так-то внешне – мои, в бахилах озкашных, не отказываюсь, и расположены правильно – правая – справа, левая – слева, только слушаются плохо. И голова не моя… Вокруг несколько человек, что-то спрашивают наперебой.
Наконец начинает доходить. А еще у меня нет сумки с медикаментами
Акче – ценность, сокровище (