Дети синего фламинго. Владислав Крапивин
слегка забухало, но опять не от страха. От неизвестности и близких приключений.
Правитель снова улыбнулся:
– Сами понимаете, моя должность не позволяет мне желать вам успеха. Поэтому я скажу так: пусть все решит судьба… На место боя вас проводит Ктор. Прощайте, Рыцарь Оленя.
– Прощайте, – отозвался я. Последние слова Тихо мне очень не понравились, но я отогнал тревогу. Отошел к двери и стал надевать снаряжение. Через минуту появился Ктор Эхо. Я ему обрадовался.
– Приветствую вас, Евгений, – сказал Ктор без улыбки. – Я вижу, вы настроены бодро и уверены в успехе…
– А вы? – спросил я, и тревога опять кольнула меня.
– Это неважно, – ответил он. – Главное, что уверены вы. Идемте.
Мы прошагали через сад и вышли на улицу. Перед воротами дворца было пусто. Только в окнах домов торчали тут и там неподвижные, как маски, лица. Зато поодаль на тротуарах стояло множество молчаливых людей, а на мостовой выстроился четырехугольник слуг Ящера. На них были плоские каски, а поверх плюшевых комбинезонов – кольчуги с медными бляхами. Над касками торчали копья. Их наконечники были похожи на узкие двурогие вилы.
Не понравилось мне все это молчание. Ктор понял меня и мягко сказал:
– Вы не должны обижаться на людей, Евгений. Они боятся вас приветствовать. Их запугивали всю жизнь, и они думают: “А что нам будет, если победит не рыцарь, а Ящер?”
– Подумаешь! – бодро ответил я. – Больно нужны мне приветствия… – Однако настроение слегка угасло.
Мы двинулись вниз по улице. Почти сразу ухнули сзади дружные шаги. Я оглянулся. За нами неторопливо маршировал вооруженный строй.
– Зачем они?
– Не волнуйтесь, – с усмешкой сказал Ктор. – Когда вы победите, они станут выполнять все ваши приказы… А народ будет рукоплескать и кричать “ура”.
“Тоже мне, народ, – подумал я, вспомнив краснощеких мужчин и сытых дам на площади. – Как драться – их нету, а рукоплескать – пожалуйста”. Но тут же я вспомнил мальчишку на розовом помосте, и пальцы у меня стиснулись на рукояти.
Улица уступами спускалась с холма, а кругом на склонах раскинулся город. Такой красивый! И утро было такое свежее, чистое! Пахло мокрой зеленью и еще чем-то знакомым, похожим на запах цветущих одуванчиков, хотя самих этих цветов я не видел. Солнце стояло невысоко, но было уже горячее. Оно светило мне в спину и грело сквозь майку.
Среди зелени ярко белело кружево старинного моста…
Неужели я не смогу освободить от Ящера эту прекрасную землю?
Улица вывела нас из города. Неширокая дорога пролегала среди кустов и невысоких пригорков. На пригорках я увидел людей. Эти люди устанавливали на треногах какие-то приборы, похожие на громадные гармошки: не то фотоаппараты, не то телекамеры.
На ближнем холмике, совсем недалеко от дороги я разглядел вертлявую фигуру Крикунчика Чарли. Он крутился среди тех, кто устанавливал аппарат. Когда я проходил мимо, Крикунчик укрылся за другими людьми.
Кое-где стояли цепочки ребят, а над ними торчали