Витой Посох. Хроники Севера. Иар Эльтеррус
меня понесло в море… Куда я попал?
– А откуда ты плыл?
– Из Дора. – Юноша поморщился.
– Да-а… порядки в Доре не меняются, – скривилась ведающая. – Да ты пей, потом поговорим, будет еще время.
Она стала аккуратно поить найденыша из чашки, затем продолжила:
– А попал ты на Северные Пустоши, знаешь такие? Кстати, как звать-то тебя?
– Арен. Про Северные Пустоши я слышал. Я вот добрался, а они нет… – из единственного глаза парнишки потекли слезы.
– Кто «они»? – озабоченно спросила Карада. – С тобой был кто-то еще?
– Нет. Калена убили, его мать так и осталась в храме, а что с его отцом – не знаю. Это они собирались бежать сюда, я только попытался помочь, и вот…
– Так ты бежал из храма? Это там тебя так изуродовали? – В голосе ведьмы заскрежетал металл.
У Сована мурашки побежали по коже. А парнишка как ни в чем не бывало ответил:
– Да. Мать Калена забрали за долги мужа в храм, мы хотели помочь ей бежать и попались сами. – Арена затрясло.
Сован, изумившись сам себе, подошел ближе к мальчишке с Карадой и сказал:
– Да ты лежи, сынок, не вспоминай пока. Мы вот сейчас помоем тебя, а потом отдыхай.
– И то верно, – вздохнула ведающая. – А то вода остынет.
Вскоре, разведя воду в лохани, Сован с Карадой отнесли в нее Арена и осторожно обмыли. Открытых ран на его теле уже не было, чему новоявленный помощник ведуньи изумился еще раз. Вытерев и принеся юношу обратно в дом, Карада отпустила Сована, сказав, что дальше справится сама, и велев приходить завтра днем. На прощание она насильно сунула ему в руку большую серебряную монету[2]. На этот раз мужик не посмел отказаться. Всю дорогу до своего домишки он думал то о монете, на которую мог прожить чуть ли не полгода, то о мальчишке, который напомнил ему о так и не сложившейся семье, то о темной ведьме, которая явно отдала немалую часть своих жизненных сил, чтобы вернуть найденыша к жизни.
Вечером, после мытья, Арен все же рассказал Караде свою историю. Покормив мальчишку бульоном и напоив его успокоительным настоем, после которого тот вскоре заснул, ведунья еще долго обдумывала его рассказ.
По всему выходило, что вряд ли он в таком состоянии протянул бы даже два-три дня, за которые лодку могло принести в эти края при благоприятных условиях, не говоря уже о том, что парня вынесло прямо к дому одной из лучших ведающих всего побережья, каковой не без основания считала себя Карада. Интересно, кто из богов положил на парня глаз и за что ему выпали такие страшные испытания?.. Может, не случайно глупые молодые жрецы походя помянули Храга – Собирателя Душ? Не всегда одноглазый Собиратель дожидается душ в Нижнем Мире, не зря его так боялись клятвопреступники, лжесвидетели и нарушители обетов, ох не зря… Не любит он и тех, кто, прикрываясь словами о благе, творит зло…
Закатное небо отражалось в мокрой прибрежной гальке, играя на ней рыжеватыми отблесками. Море катило зеленоватые волны вдаль от острова, к берегам Дора. Внезапно черная молния прорезала
На севере Игмалиона имеют хождение не только игмалионские далеры, но и старые дорские монеты, а также более древние. Оцениваются они по весу. Большая серебряная монета приблизительно в десять раз больше игмалионского далера и ценится наравне с игмалионским золотым и даже несколько дороже.