Тёплый февраль. Девять Жизней. Валентина Спирина
в парке мужчину с ребёнком.
«Ещё один евнух», – подумала Тоня, а мужчина вдруг к ней обратился: – Девушка, вы случайно не знаете, где здесь туалет? Ребёнку срочно нужно.»
Тоня ответила: – Туалет-то есть, но он в таком виде, что ребёнка туда водить не стоит. Лучше за кустик зайдите. Ребёнок-то маленький совсем. Года три ему?
– Да, точно. Три года и два месяца. Не могли бы вы мой рюкзак покараулить?
Тоня осталась с рюкзаком, через минут пять из-за кустов появились счастливый малыш и его отец.
Тоня спросила: – А что ж это ребёнок без памперсов?
– Его мама считает, что с трёх лет от памперсов пора отказаться.
– А что это вы жену «его мама» называете?
– Я на матери своего сына никогда женат не был. Так бывает в жизни.
Мужчина был настолько естественен, открыт, без дешёвых заигрываний, что не вызвал у Тони отрицательных эмоций, а даже напротив, показался симпатичным. Разговорились о том, о сём и вы не поверите – стали встречаться. Мало того, вскоре они поженились. Ребёнок часто подолгу у них гостил. Думаю, что и общий ребенок со временем появится.
Теперь Тоня смотрит на женатых мужчин совершенно иначе. Никакие они не евнухи, не скучные, а нормальные, что ни на есть настоящие. И у каждого своя история. А гадалка-то оказалась права.
Старая сказка
Наталия Варская
Один министр
Был шустр и быстр,
До прекрасного пола слаб,
На службу брал только баб.
Одна другой была краше,
А самая главная – Маша.
С ней министр был особо мил,
И очень сильно благоволил.
Маша была ещё та проказница:
То казну разворует, да не подавится,
То картины из музея дома повесит,
Но министра это нисколь не бесит,
Не тревожит, не возмущает,
Всё он Маше своей прощает.
А тут накрыла министерство проверка,
Под суд пошла бухгалтерша Верка,
Уборщица тётя Глаша,
Ну и сама распрекрасная Маша.
Министра тут же за плечи,
Да отправили на должность помельче.
Машу же – под домашний арест.
Сидит, бедняга, икру еле ест.
Настроения никакого,
Чувствует себя, как в оковах.
Министра к ней не пускают,
Но он на вертолёте подлетает
К Машиному окну
В высоком терему,
Шлёт поцелуи воздушные,
Чтобы не было Маше скучно уж.
Маша времени не теряет,
Сидит, золотом вышивает.
Талант в ней открылся,
Какой ранее не водился.
Вышивку её покупают музеи,
Да различные галереи.
Во всех газетах о Маше трубят,
Да за творчество благодарят.
Долго ли, коротко ли – суд,
Маше срок на суде дают,
Целых полгода,
За кражу