Планета сокровищ. Наталия Рокачевская
влететь в кратер и резко уйти вправо?
– Отличная идея, – похвалил Немо, – всегда мечтал укокошить «Наутилус» в норе астероида.
– Переживешь. Она сквозная.
– Ты… – Немо скопировал ее прищур, – просто знаешь, и все?
– Есть другие варианты?
Пискнул передатчик: «Всем, кто видел космический корабль… Немедленно сообщить координаты… Двое несовершеннолетних объявлены в розыск…»
Немо обхватил руками голову, пропуская волосы между пальцами. Почувствовал виском ремешок часов и опустил взгляд на приборную панель. Нет, других вариантов не было.
Немо вел корабль, Луна в наушниках пыталась поймать полицейскую волну.
– Я скажу, если нас будут настигать, – пообещала она. – Ты, главное, не отвлекайся.
Немо и без звука мог понять, когда проходила общая сводка. Всякий раз, как говорили о них, Луна сильнее сдавливала ручки кресла.
Громада астероида уже заслонила весь экран, отверстие кратера становилось все ближе. Вдруг Луна швырнула наушники.
– Влево, – выдохнула она. – Внутри надо будет не вправо, а влево! Или… О-о-о…
Она закрыла лицо ладонями. Тоненький голос из наушников требовал «Наутилус» сбросить скорость. Немо выключил звук.
– Луна, – сказал он, не отрывая взгляд от приборов. – У тебя был в детстве шар-лабиринт?
– Я в него не играла, – худенькие плечи ссутулились. – Скучная головоломка. Слишком легкая.
– На сколько барьеров?
– Триста или четыреста, не помню.
– То есть два вообще не вопрос? – Немо вызвал голографическое изображение черного астероида. – Так вправо или влево?
– Вправо.
Немо на мгновение повернулся. Ее глаза сверкнули синим.
– Хорошо, – сказал он, – вправо.
И сбросил скорость, словно подчиняясь полицейскому крейсеру. В кратер за ними никто не полетел – других отчаянных не нашлось. Даже небольшой «Наутилус» в некоторых местах едва не задевал стены. Внутри туннель действительно раздваивался: резко, будто проход сделали искусственно. Один рукав вел под прямым углом влево, а другой вправо. Будь корабль длиннее, места для маневра не хватило бы. Луна зажмурилась. Немо вспомнил лица родителей и повернул вправо. Доли секунды ему хватило, чтобы представить тупик за поворотом и скрежет разбивающегося корабля.
Но туннель стал шире. Как будто гигантская гусеница проедала гигантское яблоко и толстела по пути. Луна молчала, скрестив руки на груди и нахохлившись. Немо понимал, что после провала с перевоплощением она ужасно боялась ошибиться снова.
– Эй, – тихонько позвал он, – вылетаем.
Впереди, в круглом проеме, стали видны звезды.
– А у тебя? – вдруг спросила Луна.
– Что у меня?
– На сколько барьеров был шар?
– Сто восемьдесят.
– И долго проходил?
– Секунд сорок.
Немо вытянул ноги и откинулся в кресле, наслаждаясь ее изумлением.
– Отверткой