Внутренняя война. Том 1. Стивен Дональдсон
ног, словно оброс собственным мехом. Лицо его было плоское, сильно загорелое, в стеклянных глазах застыл отсутствующий взгляд. Несмотря на столь внушительный вид, незнакомец держался неловко, как-то неуверенно, будто ему что-то мешало, и это совсем не было связано с его тёплой зимней одеждой, неуместной в комнате, воздух которой был раскалён, как в западной пустыне.
Сирджан Марроу когда-то читал о людях, похожих на этого незнакомца. Он знал о них, как и о многих других отдалённых народах, о местах их обитания, образе жизни. Об этом народе архивариус также слышал кое-что от Тчуи. Но это был первый случай, когда он лично встретил квольта.
Осанка незнакомца заставляла архивариуса думать, будто квольту было бы привычнее опуститься на четвереньки. Похожий на медведя, может быть, он и передвигался по-медвежьи.
Магистр ещё не успел сесть: он отдавал поклон хозяину повозки. И, то ли из чувства неопределённости, то ли интуитивно, он поклонился и квольту.
К его удивлению, в ответ квольт выпростал из мехов руку и прикоснулся кончиками пальцев ко лбу, а затем к сердцу.
Кожа его руки оказалась неожиданно белой, оттенка только что выпавшего снега.
– Прошу вас, архивариус, – спокойно произнёс Тчуи, – садитесь. Угощайтесь вином. Сейчас всё прояснится.
Уставившись вперёд невидящими глазами, Сирджан Марроу скорее упал, чем сел. Он был слишком потрясён, чтобы притронуться к вину. Что здесь делал квольт? Может, Сету Унгабуэю нужны были советники именно потому, что сегодня здесь был квольт? Неужели произошло что-то непоправимое?
В Книгохранилище жили магистры, которые видели как события, так и отдельных людей – на любом расстоянии, но Сирджан Марроу, старейший из заклинателей, никогда не просил их обратить свой взор на восток. Так как это был редкий дар, таких магистров у архивариуса было слишком мало, а вот мест, требовавших внимания – слишком много. Собственные мысли архивариуса были сосредоточены на Беллегере и Амике. Он часто доверял Сету Унгабуэю передавать послания разным народам. Но в конце концов, ни сам архивариус, ни кто-либо из других заклинателей не могли ничем помочь караванщику в его работе.
Улыбаясь, словно не понимая причин замешательства и растущей тревоги магистра Марроу, переводчик обратился к Фламоре:
– Служительница Плоти?
– С радостью, – тут же отозвалась Фламора. Она взяла один из кувшинов, наполнила кубок, приподняла его сперва в сторону Сета Унгабуэя, затем Тчуи, затем квольта. Ни караванщик, ни его необычный гость никак не ответили на этот её жест, только Тчуи кивнул в знак одобрения. Со вздохом признательности Фламора сделала глоток.
Амандис и Пятая Дочь не последовали её примеру. По некоторым причинам, у каждого своим, ни служительницы Духа, ни монахи ордена Поклонения Многим не позволяли себе ни вина, ни эля.
Когда служительница Плоти опустила свой кубок, Тчуи заговорил.
Звучным, напоминавшим грохот камней на склонах отдалённых гор, голосом