Злачное место. Николай Шпыркович
старая камуфляжка обильно промокла кровью. Частые капли ее срывались из рукава в теплую деревенскую пыль, мягкую, как пух. Артем еле удержался, чтобы опять не всхлипнуть, когда один из «крестовых» злобно пнул отца ногой в живот, и батя судорожно согнулся пополам, а затем медленно повалился на бок и затих.
Артем было подумал, что все, хана бате, но тот опять мучительно медленно перевернулся и встал на четвереньки. Его вырвало, и один из «крестовых» с хохотом толкнул его в спину между лопатками, так что отец упал лицом прямо в лужу собственной рвоты. И опять затих. Лениво пнув отца тяжелыми ботинками, двое молодых «крестовых» отошли чуть в сторону. В доме Кузнеца опять грохнул выстрел, оттуда вышли еще двое бандитов. Один держал на плече кузнецовский ППШ. Петьки нигде не было видно, но, поскольку никто больше не стрелял, наверное, с ним тоже уже разобрались, – в подтверждение этой мысли из дальнего, не видного за забором конца двора подошел белореченец, хозяйственно осматривая пистолет, аккуратно вытирая его от свежей крови. Значит, все… Из всех мужиков, способных сражаться, в деревне остались они одни с Валеркой. Хотя и самому Валерке совсем недавно исполнилось тринадцать. Ну а пацаны, кто поменьше, в счет совсем не шли. Собственно, мужики в деревне еще были, но «крестовые», опять же явно с подсказки белореченских, выбрали именно тот момент, когда большинство взрослых защитников были в отлучке – кто на дальних пасеках в лесу, кто на сенокосе там же… кто по торговым делам ушел в ту же Белореченку, – ясно, с каким результатом.
Теперь все – деревне кранты, неожиданно ясно осознал Артем. Сейчас «крестовые» запалят деревню, предварительно прошерстив ее на предмет всего ценного и рабынь. И все – мужикам возвращаться будет некуда, а оставшихся сил едва ли хватит, чтобы устроить приличную месть белореченским, не говоря уже про «крестовых», у которых, по слухам, было за сто бойцов. Один выход останется уцелевшим – в город подаваться, за харчи работать. Вот и все – посеянный этой весной хлеб достанется белореченским, а следующей весной это уже будет их земля. Поселятся здесь их молодые, а поселку в общем-то плевать, кто будет хлеб поставлять, мрачно подумал Артем, лишь бы вовремя. Уловив рядом шевеление, он скосил глаза в сторону и едва успел схватить за руку Валерку, собравшегося – и смех и грех – стрелять из своего «ижака» по захватчикам. Это с такого-то расстояния.
– Ты что, сдурел? – злобно рыкнул он. – Сейчас нас запалишь. Обложат тут, как лису в норе, и снимут – будешь зомбаком ворон пугать, пока с верхушки не долбанешься!
– А ты что – обделался? – хлюпнув носом, белобрысый Валерка потянул рукой двустволку к себе.
– Да не обделался я, – досадливо поморщился Артем. – По-умному тут надо. Ты вот что: спускайся по-тихому и дуй за мужиками в лес на мопеде. Только осторожно смотри. Сразу не заводи, сначала так кати. А я попробую их тут подержать подольше, когда ближе подойдут. – Про себя Артем подумал, что все его «подольше» будет ровно до первых его