Война и мир на планете Фриурус. Екатерина Квинберг
постоянно чем-то недовольными, и, казалось, специально провоцировали конфликты. Некоторые знали всего пару слов на лебрийском, хотя уже полжизни прожили здесь. Им просто невозможно было объяснить элементарные вещи. Каждый хотел получить самый быстрый и навороченный велосипед, желательно за бесценок. Велосипеды были очень популярны в Лебрии, так как страна ограничивала использование машин в попытке сократить вредные выбросы в атмосферу и спасти природу.
Вдобавок ко всему, наше же руководство заставляло нас продавать клиентам компании страховку на случай аварии. Эта страховка действовала на них как красная тряпка на быка: они готовы были разорвать нас на мелкие кусочки, лишь бы не переплачивать эти несколько дополнительных копеек.
Больше всего меня раздражала обстановка, в которой мы работали: нам приходилось орать клиентам через небольшие окошки в стене, когда мы хотели им что-то сообщить. Там, за окошками, в часы пик выстраивались длинные очереди из людей со всех уголков Фриуруса. Порой зал был битком набит людьми: все они громко спорили и зачастую переходили на крик.
В нашем офисе было несколько таких окон, и у каждого из них на высоких крутящихся стульях сидело по одному человеку. Вдоль окошек тянулся сплошной деревянный стол с выдвижными шкафчиками, в которых мы хранили выручку. У меня иногда начинало колоть сердце, когда кто-нибудь из моих коллег, словно нарочно, со всей силы хлопал таким шкафчиком. В часы пик от всего этого хлопанья, ора и матов по обе стороны окон стоял такой гвалт, что мне хотелось просто схватиться за голову и бежать оттуда.
Я не понимала, как я докатилась до такой жизни. А ведь многие мне даже завидовали. Их раздирала зависть из-за того, что я работаю в настоящем офисе, в то время как некоторым из них пришлось драить полы, прежде чем добиться хотя бы какого-то успеха. Они не понимали, через что мне ежедневно приходилось проходить ради этой «престижной» работы.
Как-то одним из вечеров к моему окошку подошел с виду нормальный клиент из какой-то недоразвитой страны. Он точно не был лебрийцем. Все шло спокойно, пока я не предложила ему страховку. Это было правилом компании, которое я не могла нарушить, иначе мне грозило увольнение. В ответ этот тип начал меня материть на чем свет стоит и даже затронул честь моей умершей мамы.
После того как он ушел, я пыталась всеми силами сдержать слезы. Над нами на потолке висели магические шары, в прямом эфире транслирующие руководству все происходящее в офисе. Я не могла позволить себе распустить нюни как какая-то слабачка. Кроме того, за мной постоянно пристально следили коллеги, которые тоже были из других стран, негласно враждующих с племенами, кровь которых текла в моих жилах. Они не понимали, кто я, поэтому бесконечно подвергали меня проверкам. Но всему есть предел. В тот вечер я не выдержала и убежала в туалет. Мне просто хотелось запереться на миллион замков и огородить себя от всей этой мерзости.
Спустя какое-то время один из моих сотрудников постучал и попросил, чтобы