Лабиринты угроз. Игорь Кулькин
по коридору и догнал Живолупа, когда тот судорожно открывал дверной замок. Не везло ему – и этот заел. Георгий ударил его чем пришлось, вышло, что рукояткой ножа… Живолуп упал и затих. На затылке заалела кровь.
«Финита», – подумал Цыплухин и присел рядом. Потом встал, отыскал платок, прижал к щеке. Живолуп чуть застонал. Георгий за ноги оттащил его в зал. На журнальном столике, под ворохом газет, заметил телефон. Снял трубку – гудки идут. Вызвал «скорую». Потом вышел из квартиры. Спустился вниз. Зашагал, не торопясь. Редкие прохожие удивленно взглядывали на его платок, пропитавшийся кровью. Чуть подташнивало. Голова кружилась. Уже отойдя порядком, он подумал, что ничего не понял из того, говорил старик. Но это уже неважно. Словно кровь смыла предательство. Георгий чувствовал себя другим человеком. Его шатало, он мог упасть в обморок, но наверняка знал, что не упадет. Он шагал домой, зажимая рану.
12
Чат, как всегда, переполнен посетителями. Цыплухин зашел туда просто проветрить голову, как иные ходят на прогулку по улице. Заработался, целый день кропал заказанную клиентом программу, а теперь хотел передохнуть.
С того памятного вечера, когда он потерял сознание у дверей Софьи, прошло уже три месяца. Тогда он очнулся на ее диване и не помнил решительно и не мог взять в толк, как она, хрупкая, сумела перетащить его. Ему было плохо, голову ломило, и она отпаивала его молоком с медом. Придя немного в себя, он целовал ее руки, а потом и до губ добрался незаметно и домой к себе не попал в тот день. И уже через неделю, окончательно перебравшись к Софье, он закрыл свой блог в Твиттере, заблокировал всех знакомых в социальных сетях, оставив только родственников, чтобы чужие люди не мешали ему, не лезли в его счастье со своим любопытством. Последнее, что с ним случилось из прошлой жизни, – это визит к Живолупу, к тому самому человеку, что толкнул его на предательство… И оставленного жить, хотя Георгий был в силах убить его. Отрекшись таким образом от всего прошлого, Цыплухин и новостей особых не знал. А тут сразу в чате, в котором он не был настолько долго, что и сам не мог припомнить, огорошила статья: «Еще раз об Апанасове». Название статьи предполагало, что о сем человеке уже писали, и не один раз, а между тем Цыплухин и вовсе ничего не слышал, а эта тема, похоже, уже обсуждалась без счета. Некто под ником «Елочка» писал:
«И еще раз, братцы, об этом несчастном Апанасове, или «получившем по заслугам Апанасове», это уж как кто мыслит. Теперь мы уже знаем почти все, слава богам. Кто не в курсе – был тут один влиятель на умы молодого поколения, харизматичная, надо признать, личность. И вот потрясло молодые умы то, что случилось в самой квартире у этой личности, а именно – нашли того однажды холодным утром одним несветлым. Что могу добавить к вышесказанному: завербовали его, как стало известно, еще в университете. Так что он сексот со стажем. Поэтому от него так и отлипали все, а мы дивились. Погоняло у него там было Стражник, так себе погоняло, конечно. Этот, кто его сдал, сам никто, но связи в конторе имел. Как ему стало известно, через