Божественная дипломатия. Юлия Фирсанова
всегда давалась Бэль легко, у принцессы был абсолютный слух и настоящий талант музыкантши, не только тонко чувствующей замысел автора, но и способной привнести нечто свое, личностное, в исполняемое произведение. О, если бы только у ее высочества еще было бы побольше усидчивости и поменьше беспечности!
«Все-таки зря я ее отпустил, – опасливо решил учитель. – Когда-нибудь этот невозможный ребенок покалечится всерьез, и страшно даже представить, что тогда сделает со мной принц Нрэн…»
Посмотрев в огромные, совершенно невинные, наполненные ожиданием глаза Бэль, лорд Ални вздохнул и промолвил:
– Начинайте, ваше высочество!
Принцесса раскрыла ноты на нужной странице, тоскливо посмотрела на испещренные «шестнадцатыми» и «тридцать вторыми» станы – сонатина была на редкость сложной и унылой, как сам брат Ноут в дурном настроении. Но урок есть урок, просто так лорд Ални не отстанет. Бэль на мгновение прикрыла глаза, потом выпрямила спину и заиграла.
Чуть покачивая головой в такт, учитель внимательно слушал, временами поправляя ученицу:
– Спокойнее, спокойнее… Легато… Легато, ваше высочество, следите за левой рукой…
Стиснув зубы, Бэль старалась плавно сыграть сумасшедшие пассажи в басовом ключе, не вывихивая себе при этом пальцы. Чрезмерные усилия привели к тому, что, потеряв на мгновение контроль над новым произведением, принцесса совершенно по-глупому сфальшивила.
– Фа диез! Вы же в ре мажоре! – поразился лорд Ални. – Что с вами, ваше высочество? Где вы нашли тут бекар?
Бэль стушевалась и прекратила игру.
– Что случилось, ваше высочество? – уже гораздо мягче, почти участливо переспросил учитель. – Вам не нравится это произведение?
– Нет, – нахохлившись, решительно ответила девушка.
Лорд Ални снова вздохнул, поднял глаза к потолку, снова перевел взгляд на ученицу и печально спросил:
– А что бы вы хотели играть, ваше высочество?
Бэль тут же оживилась, вытащила из стопки нот тетрадь в сочно-синей обложке и радостно воскликнула:
– Сейчас покажу!
Засунув за ухо непослушную прядь, принцесса живо заиграла нечто яркое и стремительное.
Поначалу лорд Ални слушал музыку с некоторым недоумением. Потом слегка улыбнулся, вглядываясь в написанные от руки ноты. Почерк был весьма характерен и безусловно знаком каждому настоящему ценителю музыки в Лоуленде.
А девочка целиком погрузилась в стихию звуков, пальцы ее вдохновенно порхали над клавиатурой, глаза светились искренним счастьем. Как только затих последний аккорд, Бэль повернулась к учителю.
– Это написал принц Кэлер, не так ли? – почти констатировал лорд Ални.
– Да, он играл это на гитаре. Мне так понравилось, что Кэлер сделал для меня фортепьянную обработку.
Учитель полистал ноты и восхищенно отметил, не удержавшись от завистливого вздоха:
– Вариации на темы танцев южных регионов Лоуленда. Гениально, как все, созданное его высочеством. Но