Ты знаешь истину – иди и проповедуй!. Михаил Эльман
Божиим водительством, то лучше обходиться без государства. Если же такой возможности нет, тогда для государства наилучший из путей состоит в том, чтобы исполнять волю Божию».
«Христианство чуждо тупой прямолинейности. Оно никогда не обещало, что все люди будут исполнять закон Христов и что закон этот будет исключать всякое право. Напротив, Евангелие предсказывает войны и разделения. Необходимо осуществлять нравственный закон и способом государственных законов. Нельзя не наказывать преступника, даже не из любви к нему самому, а из любви к другим. Государство, конечно, не есть райская норма, а норма в связи с грехопадением. Оно не будет нормой в горнем Иерусалиме. Но пока, на земле, нужна государственная правовая защита».
«Цель права одновременно и отрицательна и положительна. Она состоит как в борьбе с анархией и хаосом, так и в сохранении существующего порядка вещей, в устройстве цивилизованной жизни».
С последним положением Мэтр был полностью согласен, любая форма анархизма была чужда его творческой натуре, требующей гармонии и согласия человека, природы и общества. Однако высказывание «Государство должно служить орудием Бога и Церкви» несколько переходило границы современных христианско-демократических представлений о роли государства, и вряд ли кто-либо в Parti Quebecois согласился бы с таким принципом. Но то, что после завоевания независимости национализм, во всяком случае внешне, не должен оставаться главным политическим течением партии, понимали многие. Впрочем, сначала надо было эту независимость завоевать.
Мэтр отложил в сторону записки. Их направленность была ясна, кардинал заботился о возвращении влияния Церкви на общественную жизнь Квебека, утраченного после тихой революции шестидесятых годов. Он рассчитывал, что это возможно, если стремление к христианскому корпоративизму, то есть к сотрудничеству на христианской основе в рамках промышленных компаний и аграрных объединений между предпринимателями и работниками различных уровней, станет доминантой внутренней политики независимого Квебека. И тогда «наш народ в силу присущего ему чувства самосохранения и духовного инстинкта сможет вернуться в лоно Церкви, которая, развив в себе национальные формы, должна стать опорой национального самосознания». Конечно, тут оставалось много неясного и необозначенно-го, но, поразмыслив немного, Мэтр решил, что это не его задача. От него ждали опоэтизированной истории Квебека, которая могла бы стать своего рода бестселлером, домашней книгой каждого квебекуа. «Я не могу отказываться от этой работы, – подумал Мэтр. – Будет лучше, если это будет сделано честно и объективно, мало ли было случаев, когда историю после политических переворотов перелицовывали до неузнаваемости». Мэтр уже представлял себе примерный объём этой книги, о каких-то определённых формах, в которых могло бы воплотиться содержание, он решил пока не думать. Как-нибудь появится первая фраза, она потянет за собой другую, и форма определится сама. Мэтр поставил записки кардинала на