Уйти, чтобы не вернуться. Игорь Чужин
полгода после посадки я обрубал сучки на пилораме. Рулил нами бригадир из вольных, который заметил, что руки у зэка Томилина растут из правильного места, и вскоре мне доверили рубить срубы для бань. Я еще почти год махал топором, пока меня не перевели в службу главного механика, где я занялся ремонтом оборудования деревообрабатывающего цеха и механической мастерской.
Наличие профессионального набора плотницкого инструмента и полученные на зоне навыки явно указывали мне на доступный способ заработка, а потому в голове стал вырисовываться план легализации в новом мире. На первых порах Александр Томилин вполне может закосить под плотника, ушедшего на отхожий промысел, главное – держать язык за зубами и учить язык. Конечно, этот план изобиловал многочисленными прорехами, но другого у меня не было, поэтому придется брать его за основу, а там видно будет.
Визит в разбойничий лагерь обеспечил меня материально всем необходимым для физического выживания, а теперь передо мной стояла задача плавно вписаться в окружающий мир.
Вторую ночь на островке я провел уже с относительным комфортом, а поутру отправился в сторону дороги, чтобы максимально далеко уйти в лес на ее противоположной стороне, пока бандиты не обнаружили мое убежище.
Глава 4
Весь следующий день я на рысях уходил от бандитского лагеря, путая за собой следы, и настолько преуспел в этом деле, что сам заблудился. Конечно, я и раньше толком не знал, куда иду, и просто придерживался юго-западного направления, но на этот раз была потеряна даже ориентировка по сторонам света. Пока погода стояла ясная, мне удавалось ориентироваться по солнцу, но небо затянуло тучами, и пошел мелкий дождь.
По здравом разумении мне нужно было переждать плохую погоду, но я решил продолжить путь. Правильно говорят, что дурная голова ногам покоя не дает, вот и мне пришлось бессмысленно отмахать лишний десяток километров, по собственной глупости. Переоценив свои возможности, я полдня наматывал круги по лесу, пока не наткнулся на собственные следы. После такого пассажа мне ничего не оставалось, как устроить привал и дожидаться, когда погода улучшится. Однако дождь лил весь следующий день, и мне волей-неволей пришлось продолжить свой путь. На этот раз судьба сжалилась надо мной, и на пути попалась хорошо наезженная дорога, по которой я к вечеру дотопал до околицы какой-то деревни.
Дождь практически прекратился, но уже начало темнеть. Соваться на ночь глядя в незнакомую деревню я не отважился и заночевал в лесу. Жизненный опыт подсказывал, что редко кто обрадуется ночному визитеру и на незваного гостя без церемоний могут спустить собак. Если верить историкам, то в древние века безродного бродягу могли прибить просто для профилактики преступности, а моя жизнь была мне дорога как память!
Проснулся я довольно поздно, когда солнце уже полностью поднялось над лесом, и сразу забрался на нижнюю ветку дуба, под которым ночевал. Мне нужно было осмотреться, чтобы сориентироваться