Космоэколухи. Ольга Громыко
палец, подошел к пульту и плюхнулся в пилотское кресло.
– Ну и как тебе это, а? – поинтересовался он у сидящего рядом Дэна.
– Конкретизируй вопрос, – равнодушно отозвался тот, не отрываясь от экрана.
– Я имею в виду этого дипломированного щеголя! Что ты о нем думаешь?
– Алексей Иванович Васильев, двадцать один год, – помедлив, начал как с листа зачитывать рыжий. – Родился и вырос на Венере, к уголовной и административной ответственности не привлекался, закончил академию с отличием, средний балл – девять целых восемьдесят семь сотых, имеет платиновый диплом, рекомендацию ректора, кубок «Лучший староста потока», грамоту за активную общественную жизнь и значок почетного…
– Спасибо, я и так знаю, что он идиот! – сердито перебил Теодор. – Навязался на нашу голову… И, похоже, уверен, что без навигатора тут горько плачут и ну никак не обойдутся!
– Это соответствует действительности.
– А ты?!
– Я числюсь как техническое оборудование и боевая единица с ограниченными возможностями.
– Дэн, да что с тобой?! – сорвался пилот, так резко и круто разворачиваясь к напарнику, что кресло со скрежетом проехалось спинкой по краю пульта. – Ведешь себя как законченный… киборг!
Рыжий поднял на пилота пустые светлые глаза и все тем же бесцветным голосом ответил:
– Я и есть киборг.
– Раньше тебе это не мешало!
– Раньше я пользовался программой имитации личности.
– Ну так включи ее и сейчас!
– Зачем? Вы же все равно будете знать, что это программа. – Дэн отвернулся.
– Треснуть бы тебя хорошенько, – в сердцах сказал Теодор. – Чтоб встряхнулся наконец.
– Тресни.
Тед понял, что и это не поможет, раздосадованно махнул рукой и уставился в свой экран. Ему срочно требовалось кого-то расстрелять, взорвать или размазать по стенке, хотя бы виртуально.
Всучив Теодору новичка, Станислав Федотович позорно бежал с корабля «по делам» и сейчас с трудом удерживался от искушения связаться с искином и запросить трансляцию с внутренних камер.
– Да не убьют они его, – успокаивающе сказал Вениамин, заметив, как друг косится на скрытый обшлагом комм. – Не так быстро по крайней мере. Сколько у нас еще до встречи?
– Часа полтора.
Станислав, спохватившись, притормозил и огляделся. На Земле он бывал раз десять, но так и не сумел проникнуться нежными чувствами к «колыбели человечества». Несмотря на растянутые повсюду травяные коврики – вдоль тротуаров, на крышах низких домов и полосами на стенах высоток (там трава чувствовала себя похуже, пятнами уходя в желтизну), воздух тут был до того неживой и безвкусный, что в корабле с замкнутым циклом и то дышалось легче. Деревья в мегаполисе не сажали уже с полвека, а последний сквер вырубили лет десять назад: гораздо выгоднее построить на его месте развлекательный центр в пятьдесят этажей, а коврики будут давать в десять – двадцать раз больше