Рубин Великого Ламы. Андре Лори
не правда ли? – вздохнул он с грустной улыбкой. – Но я не шах персидский, не принц индийский, не прекрасная женщина… Да! Я его продам… если получу соответствующую цену…
При этих словах волнение мистера Купера достигло, кажется, наивысшей степени. Он вынул из кармана батистовый платок и отер лоб. Действительно, несмотря на свежесть утра, вся недавно выбритая физиономия честного торговца покрылась потом.
– В таком случае, если вы так желаете, – проговорил он дрожащим голосом, – мы попробуем дать ход этому делу.
Жадно схватив камень, он опять принялся его рассматривать: то приближая, то удаляя от глаз, он заставлял свет играть в его очертаниях, щупал его и с любовью и нежностью глядел на него. Ни один любитель картин, обнаружив где-нибудь за прилавком торговца старинными вещами подлинную картину Рембрандта или Тициана, скрытую под массой запыленных поделок, не почувствовал бы радости более сильной.
– Значит, вы хотите доверить мне ваш камень? – сказал он с трепетом.
– Да, я его вам доверяю!
– Благодарю вас! – воскликнул ювелир, пытаясь побороть волнение, которое начинало сжимать ему горло; за свою жизнь он видел множество красивых камней, но никогда не встречался с таким чудом.
Мистер Купер попробовал пошутить.
– Что особенно интересно в этом деле, – заговорил он с нервным смешком, – так это то, что нельзя даже заподозрить вас в похищении. Ах, такой камень легко было бы узнать… Никто во всем мире не обладал таким колоссом! Насколько я знаю, ни в одной коллекции не упоминается о такой величине. Как я уже говорил, это царь среди рубинов!
– Ну, хорошо, сударь! Будете теперь царским ювелиром! – сказал Оливье Дерош, оставляя ему камень.
Купер, тщательно взвесив камень на своих точных весах, положил рубин в железную шкатулку.
Затем ювелир взял перо и четким почерком написал несколько строк на бумаге со штемпелем торгового дома. Внимательно просмотрев бумагу, он подал ее молодому человеку, который прочитал вполголоса:
– «Я получил на сохранение от мистера Оливье Дероша необработанный рубин весом в 930 карат, самый большой из всех, какие мне известны, для того, чтобы временно положить его в Английский банк. Также мне предложено найти покупателя. Подпись: Купер и Ко». Чудесно, многоуважаемый! – сказал молодой человек, складывая бумагу, чтобы спрятать ее в портфель. – Надеюсь, что обладание этим камнем не потревожит ваш сон… Если вам понадобится сообщить мне что-нибудь, вы найдете меня, как я уже вам говорил, в гостинице «Пелхэм». – И молодой француз удалился, оставив почтенного ювелира наедине с рубином.
Мистер Купер заперся на ключ в своей лаборатории и не выходил оттуда все послеобеденное время. Он вертел в руках камень, ощупывал его, бил, перекладывал на разные весы, взвешивая со всевозможной точностью, – словом, предавался лихорадочному восторгу ценителя редкостей. Для мистера Купера это было не просто коммерческой операцией, которая могла принести ему известность, –