Эпигоны древней империи. Александр Тутов
которыми вчерашний сброд из армии герцога не более, чем обычная скотина на бойне.
– Может откупимся? – предложил деревенский староста, – Соберем золото и серебро, может хватит? Давно их не было, ан нет, опять приплыли грабители.
– Пусть жители забирают все ценное и уходят в монастырь. Братия укажет дорогу, а я попробую задержать незваных гостей либо словом, либо мечом, как получится. Только пусть забирают все припасы, поскольку в монастыре после зимы подвалы почти пустые. Уводи людей, быстро! Вон отсюда!
Староста согласно кивнул, а потом рысцой побежал в деревню. Итар еще раз прикинул, сможет ли импровизированное укрепление из камней надолго удержать проход в долину. В лоб штурмовать будут долго, а вот зайти в тыл можно, если знать обходные пути. Неплохо бы эти самые пути перекрыть и тут помог бы Леэд, чтоб он на самом деле провалился в адский котел. Может с него и тех, кто с ним, снять анафему? Поздно. Уже нет времени на такие вещи.
– Передай командорам. Отходим за стену и заваливаем дырку, быстро! У реки пусть остаются только те, кто должен поджечь баржи и лодки по моей команде, – приказал магистр оруженосцу и тот помчался выполнять приказ.
Тем временем «гости» пристали к берегу, не доходя к пристани и начали выгружаться, подчиняясь команде высокого воина в красном плаще, вооруженного массивным двуручным топором. На крыше храма пропела труба, возвещая о том, что мирные жители на пути в горы. Северяне тоже услышали звук и в ответ загалдели, сопровождая свою речь явно непристойными жестами. Дикари, они есть дикари, ничего с этим не попишешь, как бы ни хотелось, а если жадность подавляет чувство самосохранения, то остановить врага почти невозможно.
– К бою, – дал знак Итар, увидев, что нечто среднее между стеной и баррикадой полностью перекрывает проход в деревню.
Враги особо не спешили, все делали нарочито медленно, словно хотели немного поиграть на нервах у невесть откуда взявшихся рыцарей. Для начала они выкатили на дорогу бочку с каким-то пойлом, раскупорили ее и стали пить, вероятно для храбрости. Они так это аппетитно делали, что даже у магистра потекли слюнки, но не просить же порцию для себя. Даже их предводитель принял участие в ритуальном пьянстве, а потом, посчитав, что хватит, разбил бочонок ударами топора. Это вызвало, прилив буйного веселья, что уж совсем не поддавалось логике.
Главарь наконец-то вспомнил о законах чести, предписывающих провести переговоры, а не только показывать свое презрение к смерти. Он передал свое оружие маленькому седому человечку, вероятно жрецу, поправил плащ и направился к баррикаде, как гласили традиции. Итар криво усмехнулся, спрыгнул со скального уступа, чтобы встретить визави лицом к лицу. Рыцарский кодекс также предписывал уважать любого врага, особенно магистру ордена.
– Моя говорить именем Отца Времен! – начал свою речь северянин, на ломаном сагаторском наречии, – Ты есть кто? Моя хочет знать, кого убьет Унгор Косорыл! Моя хочет золота, много золота и корону мой