Жена иллюзиониста. Наталья Орбенина
протянула Евдокия Осиповна.
– Как это некстати! – с досадой заметила Елизавета Дмитриевна, подразумевая и Мишину новость, и шкодливую кошку, которая, воспользовавшись всеобщим расстройством, все-таки взобралась к ней на колени и вцепилась когтями в складки платья.
Глава 4
Михаил Яковлевич уже почти три недели находился в море. В первые дни разлуки Маше казалось, что она умрет от тоски. Облегчение приносили лишь письма возлюбленного. Поначалу Колов писал часто, потом письма стали приходить все реже, а теперь уже неделя миновала, а все нет ничего. «Да и откуда им приходить, из пучины морской? Нептун, что ли, в роли почтальона выступит? – утешала себя девушка. – Покуда у берега стояли, вот и удавалось весточку передать, а теперь, видимо, в открытом море, разве что ветер принесет воздушный поцелуй!» Она уже не один раз перечитала каждое из писем, находя между строк все новые, не замеченные ею ранее, признаки любви. Жених не отличался многословием, чувства свои выражал скупо, точно отмеривал по капельке, но как она ценила эти строки, угадывая за ними движения губ, выражение глаз! В ответ она посылала целые оды, пылкие поэмы, не стесняясь своих чувств и не скупясь их изливать на возлюбленного.
И все же как тревожно, что нет никаких вестей. Это неприятное чувство поселилось где-то в желудке и подползало, как тошнота, всякий раз, когда Маша думала о Колове. А думала она о женихе почти постоянно, и неотступная тревога грызла ее изнутри. Маша зачастила в Никольский собор. Пылко молилась Николе Угоднику, покровителю плавающих и путешествующих, прося уберечь ее дорогого Мишеньку от всяческих напастей, ведь в море чего только не бывает. Ее молитва сливалась с молитвой священника, с пением, разносившимся под величественными сводами с хоров, и всюду в ликах святых ей чудился облик любимого человека.
– Ты совсем с лица спала! – сердилась на нее мать. – Что ты на пустом месте изводишься? Посмотри на себя в зеркало! Михаил Яковлевич вернется, тебя не узнает!
– Сама не знаю, – печалилась девушка, – только все думаю, как он там?
Спасаясь от тоски, она ходила к Кодовым в Коломну, но там было не до ее переживаний. Евдокия Осиповна более беспокоилась о том, что не успела вовремя снять дешевую дачу. Весна уже в разгаре, скоро уже подступит летняя жара, а дачи нет! Куда вывозить мальчиков да старика мужа подышать воздухом? Ведь в городе летом от пылищи с ума сойти можно! В прошлом году Миша суетился, бегал по сослуживцам, а нынче все пропало! Когда разговор заходил о старшем сыне, она только ахала да махала руками, зачем, мол, Маша расстраивает всех и тоску наводит. Девушка снова взялась обучать братьев, уже без оплаты, но теперь не только ученики, но и их учительница теряли время зря. Маша талдычила им что-то из истории да географии, а сама тем временем мыслями уносилась совсем далеко, на неведомый Транзундский рейд, к своему ненаглядному.
Минула еще неделя, а почтальон все не приносил долгожданного письма. Окна комнат квартиры Стрельниковых выходили на Крюков канал, а кухни – во двор, похожий на множество